Измена за изменой - стр. 21
А потом внезапно мозг начинает соображать. Вышел из ступора. Перезагрузился. Вовремя.
Адам поднимает меня на ноги и пытается прижать к себе, но это настолько невыносимо! Даже не гадко. Не противно. Кажется, что его аура, его кожа, весь он — токсичная жижа, что разъедает меня до костей.
Так что я рвусь с силой воина, сношу что-то огромное со стола его секретарши, и оно валится на пол, разбиваясь на сотни кусков.
Прямо как мое сердце. Как я целиком! В ее случае это компьютер…
Повезло.
Сама она стоит в стороне, зажав рукой рот. Наверно, это настолько жалкое зрелище, да? Наверно, да.
Адам делает ко мне шаг, но я резко дергаюсь снова. Стол неприятно скрипит о плитку.
- Не приближайся, - хриплю, выставив в него руку, - Ни…шагу.
Только ему насрать. Он решительно сокращает расстояние, а я понимаю, что это равно смерти, поэтому хватаю первое, что попадает под руку, и швыряю в него.
На этот раз страдает телефон.
Адам его отбивает. Он летит в стену. Снова на мелкие кусочки.
А меня накрывает волной ярости и едкой ненависти. Я хватаю какой-то стакан и снова швыряю в мужа. Потом лампу. Мышку. Ору, рыдаю и швыряюсь вещами, как в плохом, мыльном сериале. Он все отбивает. Продолжает наступать.
- Не приближайся ко мне, ублюдок! Не смей подходить!
Но ему плевать. Он решает. В любой ситуации. Перехватывает мое запястье, дергает на себя и сцепляет руки за спиной, как в удавке.
Мне, правда, нечем дышать.
- Лиза, малышка, успокойся…
- ОТПУСТИ! ПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ!
- Елизавета!
Взрывается Салманов, приподнимает меня над землей и встряхивает, но это не помогает. Я продолжаю его колотить, продолжаю задыхаться и продолжаю умирать.
А потом звучит громогласный бас.
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!
И все замирает.
Я. Секретарша. Адам, чье сердце с силой долбит мне в щеку. Весь мир.
Натан Альбертович умеет заставить все вокруг замереть…Мой свёкор — человек большой, строгий, серьезный, но незлой. Справедливый. Мне он всегда нравился, если честно, и я его всегда побаивалась. Наверно, меня это отрезвило?
- Все нормально, пап, - глухо говорит Адам, но я вырываюсь.
Или не отрезвило.
Врезавшись задом в угол стола, я сжимаю себя руками и смотрю в пол. Выгляжу, наверно, как жалкая, побитая псина. Меня ведь продолжает трусить, и пальцы то и дело соскальзывают с рукавов платья.
А я соскальзываю в истерику.
Но я считаю, мне можно. Весь мой мир только что взорвался и разделился на «до» и «после».
Только что меня убили.
Хмурюсь, некрасиво всхлипываю, стараюсь стереть слезы с лица, а как только Адам шагает на меня, я снова бьюсь в угол.
- Н-не…под-под-подходи… - еле удается вытолкнуть из себя предупреждение, но я сомневаюсь, что его это остановит.