Измена. Я вас верну - стр. 16
Вот только шансов на то, что они будут хорошими – ничтожно мало.
– Я приехала поддержать тебя… И помочь.
Состояние такое, что совершенно не хочется ни с кем спорить. Хочется просто самому тонуть в своем болоте и чтобы никто лишний раз не трогал. Марина молча садится рядом, забирая у меня стакан из рук. Наливает в него напиток и сама опрокидывает его в себя.
– Прости, не увидела здесь еще одного стакана, – виновато шепчет девушка, с жалостью смотря на меня. Ненавижу. Ненавижу, когда меня жалеют. Мерзкое чувство. -Что говорит полиция? Есть новости?
Если бы я только знал, каким кошмаром обернется наша свадьба. Если бы знал, что настолько обижу девочку, что она захочет сброситься с обрыва! Но уже слишком поздно. И все эта гребаная Марина. Не надо было вчера идти к ней!
Чувствовал же, сука, что не надо! Вот и получай теперь. Мучайся от чувства вины до конца своих дней!
– Пока ничего. Тела нигде нет. В реке сильное течение, ищут в окрестностях, – голос садится на полудохлый хрип.
– Андрей, ты не подумай, я ни на что не намекаю, но все же… Ты помнишь, о чем я вчера тебе говорила? – слова Марины заставляют меня напрячься всем телом. Дыхание учащается. Пульс тарабанит в висках. – Что, если девчонка просто решила инсценировать свою смерть и сбежать?
– Заткнись! – зверь внутри меня выходит наружу. С психу швыряю стакан в стену, мелкие осколки разлетаются по всему номеру. Маринка от страха прикрывает голову руками. – Она все вещи здесь оставила! Камеры зафиксировали только то, что она ночью в одной футболке вышла из гостиницы и больше не возвращалась!
Падаю лицом на ладони. За грудиной так жжет, что сдохнуть хочется.
Она бы так не сделала.
Все её вещи остались в номере. Когда человек хочет сбежать, он, как минимум, берет с собой хотя бы самое необходимое.
Не взяла только потому, чтобы сменить имя и фамилию? Бред. Зачем Олесе сбегать?! Для чего?! От меня?!
Видимо, да. Потому как я в ее глазах навсегда остался конченым мудаком и предателем. Голова кругом идет от кучи мыслей.
Захлебываюсь раскаленным воздухом. Подавляю в себе гнев. Понимаю, что ничем себе не помочь уже. Главное – хуже не сделать. Удавить самого себя хочется. Злюсь. Жутко. Понимаю, что виноват перед Олесей.
Я – монстр. Чудовище. И гореть мне теперь всю жизнь в аду за то, что не уберег её.
«Андрей, я хочу тебя попросить кое о чем. Ты знаешь, я чувствую, что мне осталось недолго, – горько тогда усмехался Олег Николаевич, отец Олеси, буквально за пару месяцев до его смерти.
– Пожалуйста, береги мою девочку. Не обижай ее и защищай от всех бед. Только сбереги ее! Ты – единственный, кому я могу доверить свое самое ценное сокровище.