Измена. Я (не) буду верным - стр. 31
Забеспокоился как. Моё молчание его явно напрягает. Я бы позлорадствовала, но не могу. Меня трясёт от накрывающего окончательно осознания, что вся наша любовь односторонней была. Только моей. Для него — лишь циничная игра. Как я могла не замечать?..
— Я ведь только тебя люблю, маленькая, — говорит с таким чувством, что предательский всхлип всё же срывается у меня с губ. Так правдоподобно…
Как и всё в нашей жизни.
Затыкаю себе рот рукой. Дрожу, оседая на пол.
Не хочу… Не хочу плакать при Андрее, да и вообще показывать ему, насколько мне больно. Будто этим не просто выдам себя, а обезоружу. Стану максимально уязвимой, хотя куда уж больше?
И разве сильнее ударить он сможет вообще?
— Соф… — надрывается там за дверью Андрей. — Ты скажешь что-нибудь?
Видимо, не слышал всё-таки всхлипа и думает, что я говорить способна. Представляет хотя бы, что я испытываю? Сомневаюсь. Для него ведь, как оказалось, естественно играться с чувствами людей, использовать их, ходить по головам. На такое способен только не просто циничный, а даже бесчувственный человек.
Вспоминаю наши ночные прогулки по городу, долгие объятия, свидания самые разные, первый секс… Во всех смыслах первый — Андрей ведь единственный мужчина в моей жизни. В ту ночь был так нежен…
Давлю в себе новый приступ рыданий и вместо этого хватаю первый же попавшийся тюбик — кажется, это его шампунь — и швыряю в дверь. Просто чтобы хоть что-то выплеснуть, а то меня уже разрывает. Даже от этого жеста легче не становится, просто трясти начинает.
Андрей там затих. Надеюсь, свалил? Не слышу больше, как скребётся.
Сердце пропускает удар — потому что через несколько долгих секунд всё-таки раздаётся его тяжёлый вздох. Кажется, муженёк всё ещё там. Видимо, просто замер статуей после моего броска.
— Соф… — зато теперь очухался, снова пытается ко мне воззвать, хоть и сдавленно как-то, почти робко. — Я клянусь тебе, я люблю тебя, — с каждым новым словом его голос снова крепнет и набирается уверенности, такой решительной, что даже не по себе. — Мне никто больше не нужен. Разве я хоть раз давал повод…
— Уходи! — не сдержавшись, кричу.
Да, голос дрожит и срывается от визгливых ноток, но хотя бы сказать получается. Уже что-то.
— Что? — Андрей спрашивает тише. Скорее чутьём каким-то улавливаю, чем слышу наверняка.
Сглатываю ком. Конечно, хочется прогнать нерадивого муженька насовсем. Видеть его больше не могу. Боюсь даже…
Сломаюсь ведь окончательно.
Но нельзя — папа пока не в курсе. А без него стремительные движения скорее к худшему приведут. Ещё чуть-чуть, и я вывалю Андрею обо всём, и в итоге мы просто разойдёмся, скорее всего. Без удовлетворения местью, без шансов хоть что-то ему доказать, отыграться хотя бы за папу.