Измена в подарок - стр. 2
Машка, моя соседка по подъезду, тусила здесь уже третий год, всех знала и часто, сидя рядом со мной, комментировала кто из ребят с какого квартала, кто с кем гуляет сейчас и с кем гулял до этого.
Но и она озадачилась, когда сюда впервые пришёл Димка.
***
– Э, не жульничать! – Димка прикрыл карточный веер свободной ладонью и со смехом отклонился назад, уворачиваясь от назойливого взгляда Анжелки. – Так, дон Пе́дро, поменяйся-ка местами с этой красоткой, она, кажется, теряет контроль. Скоро на голову мне залезет, а я же не железный, в конце-то концов!
Под общий хохот Анжелка игриво обняла Димку и, будто пытаясь заглянуть в его карты, прижалась щекой к оголёному плечу, схватила за руки. Руки, к слову сказать, у него были рабочие – крепкие, слегка ободранные на костяшках пальцы, широкие, перевитые напряжёнными жилами кисти. Местами темнели намертво въевшиеся в кожу тёмные пятна мазута, а может масла или ещё чего-то такого, с чем имеют дело только настоящие мужчины. Автосервис, что может быть мужественнее? – казалось мне тогда и, честно сказать, я и сама готова была строить из себя дурочку, лишь бы вот так же трогать Димкины руки и прижиматься к его голому торсу.
Да, кстати, играли на раздевание. Это было очень смешно – Димка так уморительно комментировал каждый вынутый из своих кроссовок шнурок, с таким наигранным трагизмом возмущался, когда кто-то из девчат снимал вместо майки цепочку или серёжки! До крайностей не доходили, конечно, всё-таки компания у нас была приличная. Обычно тот, кто не хотел больше ничего снимать, сдавался и получал десять щелбанов от победителя. И всё же сама суть игры раззадоривала, побуждала к флирту и заставляла завистливо улыбаться каждый раз, когда кто-то проигрывал.
Я не играла – стеснялась, но страстно хотела бы оказаться на месте Анжелки или Наташки, или Ленки… Да кого угодно! Девчата вились вокруг Димки, как осы над арбузом, и наверняка вздыхали потом до утра, вспоминая его открытый смех и пытливый серый взгляд из-под лукаво приподнятой брови. И я не была исключением.
– Ага! – торжествующе взвизгнула Анжелка и покрыла Димкиного туза козырным валетом. – Сдавайтесь, сударь! И немедля пожалуйте сюда свой лоб!
Она оттянула два длинных пальчика, готовясь надавать Димке щелбанов, но тот патетично вознёс руку и, придав голосу гнусавой хрипотцы, воскликнул:
– Тысяча чертей, сударыня! Но у меня ведь ещё есть штаны!
Под общий хохот и улюлюканье он выбрался из-за стола и, изобразив для начала стриптизёра – этакого утрированно корявого и неумелого, хотя фигурой мог бы дать фору любому красавчику – стянул джинсы, оставшись в чёрных трусах-боксерах.