Измена. Сделка с совестью - стр. 7
- Видела? - уголки его губ ползут вверх, но он вовремя останавливается, прячет ухмылку. И тут же его лицо становится серьёзным. - Агата! Что ты говоришь? Ты слышишь себя?! – Прохор подскакивает с места, надвигается на меня, сверкая холодными зелеными глазами.
- Я видела вчера твою «командировку»… с Ирмой. Со своей лучшей подругой! Но я не собираюсь копаться в твоём грязном белье, меня не интересуют твои любовные связи, - слёзы текут по щекам. Накрывает истерика, паника.
За что мне всё это? Такая подлость. Предательство. Ложь.
- Успокойся, Агата! – рявкает муж. – Я всё тебе объясню.
Вздрагиваю. Никогда он со мной не разговаривал подобным тоном. Или теперь уже можно всё.
- Не утруждай себя, Прохор. Я всё равно уйду! – стараюсь не думать, что будет после. Главное, сейчас уйти из его дома. Не могу оставаться здесь ни минуты.
- Ты моя жена. И не можешь уйти просто так!
- Ты изменил мне. Стал чужим, что-то скрываешь. - Слёзы жгут глаза. Больше нет сил держаться.
- Тебе не понравится, если я раскрою свою тайну, - нависает надо мной, прожигая тёмным взглядом.
- А ты попробуй, вдруг я пойму, - машинально выпаливаю я.
- У меня есть сын, - глухой голос мужа, словно выстрел попадает мне прямо в сердце. Оно сжимается, бухает в груди, выламывая рёбра. Становится нечем дышать.
- Что ты сказал?..
- У меня есть сын, - с яростью бросает мне в лицо.
- Какой сын? – сипло шепчу я.
- Саша. Ему четыре года. Он жил с матерью на Дальнем Востоке, где я работал, - добивает меня.
Дергаюсь. Хочу уйти. В душе зияет черная пустота. Мне сейчас очень горько и безумно одиноко. Хочется, чтобы муж крепко обнял меня, прижал к себе. Но он не обнимет, не прижмёт. Да мне и самой будет это противно.
- Агата, ты можешь уйти прямо сейчас. Но ты знаешь не всё, - холодно продолжает муж, заставляя меня упасть обратно в кресло.
Нет, он не оправдывается. Он ставит меня перед фактом. Жестко и унизительно. Что - то щелкает внутри меня. Собираю остатки гордости, поднимаю на него глаза, сжимая руки в замок.
- Прохор, меня не интересуют подробности, - трясу головой.
Муж, словно не слышит, отходит, наконец, от меня. Садится в кресло напротив. Да так лучше. Между нами должна быть дистанция. Не могу, когда он так близко. Меня это нервирует, отвлекает, будит во мне не подходящие моменту чувства.
- Саша…, - голос его дрожит. - У него умерла мама. Оля. Моего сына сдали в детский дом…
Съёживаюсь. Почему я не придавала значения тем «мелочам», которые происходили целый год в нашей жизни? Когда ему неожиданно звонили, и он уходил в другую комнату, чтобы поговорить по телефону. Или резко после звонка срывался в поездку…