Измена. Счастье на осколки - стр. 3
Впрыгиваю в джип Димы, завожу машину и жму на газ. Права у меня есть, и как хорошо, что я на всякий случай положила их в барсетку мужа. Слезы льются, я вытираю их одно рукой, чтобы видеть дорогу. Я просто еду вперед, выезжаю на трассу и еду в сторону города.
– Как ты мог, как ты мог, – как заведенная шепчу я. – Я же тебе так верила, а ты… с девушкой своего друга.
Мне так больно, что я начинаю выть и понимаю, что в таком состоянии опасно ехать дальше и сворачиваю на обочину.
– Так, Лина, успокаивайся, ты не одна, а малыш все чувствует и ему сейчас тоже плохо, – говорю я себе и глажу по животу.
Малыш непривычно тих. Обычно он очень активен, и я называю его «мой маленький футболист», настолько он любит пинаться. А еще раньше, когда он был поменьше, он очень любил крутиться, и до тридцати пяти недель я не знала, какое положение он примет.
Моя врач на приемах, когда видела, что он опять сидит на попе, грозно сводила брови на эти его кульбиты и говорила, обращаясь непосредственно к самому малышу: «Если не одумаешься и не перевернешься, будем кесарить. Понял? А нам это не нужно. Ты же мужик, должен сам пройти испытание! А ну-ка соберись! И чтобы в следующий раз лежал, как положено». Я на это только смеялась. Но что удивительно, малыш как будто опасался грозного врача и затихал. А на последнем осмотре мы убедились, что ее и мои уговоры помогли. Малыш перевернулся.
Я делаю дыхательные упражнения, чтобы успокоиться, кладу руки на живот и прислушиваюсь. А через мгновение чувствую толчок. Слабый, еле ощутимый, как будто со мной легонько поздоровались.
Я счастливо улыбаюсь. Значит, все хорошо.
– Ничего, мой хороший, мы справимся, правда? Мы же с тобой сильные? Сильные же, да? – я как будто этим вопросом пытаюсь убедить саму себя. Вроде получается. Но по лицу опять текут слезы. И я их уже не вытираю. Они затекают на губы, на шею, а я сижу, смотрю в лобовое стекло и глажу живот.
Тут у меня внутри что-то как будто щелкает. Или рвется. А подо мной на сиденье моментально становится мокро. Так мокро, что влага стекает по ногам вниз.
– Мамочки, – вмиг онемевшими губами шепчу я. – Я рожаю? Я рожаю!
Паника охватывает меня. Господи, у меня же с собой ни моей родильной сумки, ни документов, ничего, кроме водительских прав. Я хочу прямо сейчас убить ублюдка Орлова, своего мужа. Я никогда не материлась, но именно сейчас в голову приходят только трехэтажные матерные конструкции.
– Так, Ангелина пока еще Орлова, собралась. Собралась, я сказала! Что врач говорила? Что первые роды быстрыми не бывают. Значит, у тебя есть время доехать до роддома. Включаем небольшую скорость на всякий случай и потихоньку фурычим в первый попавшийся роддом.