Измена.Сбежать от Альфы - стр. 41
Катя
Молчание затянулось. Каждый из нас пребывал в собственных мыслях. Я крутила в руках чашку с зелёным чаем. Демид смотрел на водную гладь озера и лунную дорожку, что струилась по ней. Приближалось полнолуние, а это означало, что он не мог, так филигранно скрывать свои эмоции, становясь более импульсивным, честным, резким. И вместе с этим закрытым.
Можно было попытаться снова вывести его на разговор о разводе. Горло сжал спазм, я испугалась. Слишком была неуверена в себе и своих силах. Особенно если учитывать провальный вечер.
Заговорили мы одновременно:
– Катя, я бы хотел...
– Демид, я бы хотела...
Осеклись. Я потупила взор.
– Прости, говори, – нельзя было лишать его инициативы говорить первым. Но Демида мало интересовали мои игры разума, у него были свои.
– Я бы хотел извиниться перед тобой, – выдавил он из себя эти слова, а я удивлённо вскинула брови.
Вечер, как оказалось, полон сюрпризов. Извиняющийся Демид, само собой, было событие, означающее снег в августе. Пальцы задрожали, и я перестала мучить чашку и переплела их в замок, положив на колени.
– Слушаю, – уверенно сказала я.
– Я поступил, мерзко применив к тебе силу. Так было поступать нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Это равносильно ударить женщину, поднять руку на слабого, заведомо стоящего в худшем положении. Тем более, ты моя истинная, и это хуже вдвойне, я должен оберегать тебя, защищать. А сам чуть было не стал причиной...- его голос стал ниже, тише, слабее.
Разочарование постигло меня. Дежурные фразы не впечатлили меня. Демид извинялся машинально, потому что вроде бы так надо сказать. Не отдавая отчёт тому урону, что причинил мне. Снова думал о себе. Ожидаемо, но больно!
Я не могла его простить, не было во мне столько великодушия, чтобы вот так откинуть произошедшее.
– Я принимаю твои извинения, – сухо ответила я.
– Но не прощаешь? – тут же уточнил он, сверкнув глазами. Я усмехнулась, переходя в смешок.
– Ты считаешь, что стоит сказать, прости и этого достаточно, чтобы я забыла об измене, о том, что ты применил ко мне свою силу, о вранье в котором я жила? Тем более, моё прощение тебе не нужно. Ты просто обеляешь себя, отчищаешь свою совесть.
– Зря ты так. Я правда поступил как урод. И это съедает меня...
Переведя взгляд с чашки прямо в его глаза, я почувствовала, как волнение охватывает меня. Инстинкты, глупое сердце твердили, что он говорит правду, но упорный мозг не желал их слушать. От этого диссонанса мне захотелось просто встать и уйти, лишь бы не видеть его серых гипнотических глаз.
– Холодные как лёд. Дай согрею. – шепнул Демид, касаясь кончиками пальцев моих напряжённых кистей.