Измена. Право на истинную - стр. 10

— Серьезно? Что там готовить? — Ивар насмешливо вскидывает бровь. — Это же мыши.

— А ты, — закусываю губы и тихо продолжаю, — в благодарность дарил бы мне милые безделушки. Не золото с драгоценностями, а, например бусики из дерева, зубов и красивых камушков, которые бы нашел в ручье. И я бы была им очень рада, потому что их бы сотворил не ювелир, а ты.

— Это намек на то, что тебе не нравятся мои подарки?

— Нет! — охаю я. — Я говорю, что простая жизнь тоже может быть красивой и уютной, — наклоняюсь к Ивару и хитро добавляю, — и вкусной.

— Насчет последнего очень сомневаюсь, — щурится.

— Спорим?

— Что?

— Я тебе сегодня на ужин полевок приготовлю, — я тоже щурюсь в ответ. — Лучших полевок в твоей жизни, Альфа. И если я тебя удивлю, то будешь мне должен бусики, которые ты сотворишь своими руками.

— Ты шутишь? — вижу в его глазах недоумение. — Илина, тебе нечем заняться?

— Да, — киваю я, не обрывая зрительного контакта. — И кто-то тут отказывается от вызова?

— Ладно, отдай приказ, чтобы тебе полевок наловили, — Ивар поглаживает кадык, снисходительно поглядывая на меня.

Раздается стук и голос младшей Чаровницы:

— Господин, вы готовы отправить письма?

Ивар напрягается, в глазах пробегает темная тень и глухо отвечает:

— Нет.

Оборачиваюсь через плечо. В кабинет заглядывает Гриза и замирает.

— Доброе утро, миледи.

— Я отвлекла его от писем, — улыбаюсь и чувствую себя почему-то очень неловко.

— Иди, Гриза. Письма будут готовы позже, — голос у Ивара сухой. — Я тебя вызову.

Закрывает дверь, и я хмурюсь. Ничего особенного не произошло. Одной из обязанностей Гризы — отправлять письма через зачарованную доску, которая меня в первый раз очень удивила: кладешь письмо на гладкий отшлифованный камень, зачитываешь какую-то белиберду, и строчки пропадают, а через несколько секунд проявляются на бумаге адресата, у которого есть свой постамент для корреспонденции.

Так, о чем это я? Кажется, я перескочила с какой-то важной мысли на письма.

— Или, — меня вырывает из задумчивости голос Ивара.

— Да?

— Что тебе сегодня снилось? — внимательно вглядывается в глаза. — Ты во сне говорила?

— Я не помню, — пожимаю плечами. — А что я говорила?

— Я не разобрал, поэтому и спрашиваю.

Задумываюсь, пытаясь отыскать в себе обрывки сновидений, но вижу лишь размытые пятна. Тревожные пятна, в которых ничего не разобрать и можно лишь прочувствовать страх.

— Или, — Ивар накрывает мою ладонь своей и всматривается в глаза, — наверное, это был кошмар.

Ежусь от его прикосновения и спрыгиваю со стола:

— Наверное…

Рывком за запястье привлекает к себе. Я теряю равновесие и падаю на его колени. Удивленно охаю, и Ивар въедается в мои губы и душит в объятиях. От грубого и внезапного поцелуя я на секунду теряюсь и упираюсь ладонями в мускулистую грудь, будто хочу вырваться.