Измена. Потерянный наследник дракона - стр. 3
***
— Ио, снижайся, надо дозаправиться! Всё же стареет мой аэростатический друг, — отец ласково хлопает ладонью по внутренней обшивке дирижабля. — Кристаллов стал жрать вдвое больше.
— Может, качество кристаллов стало хуже? — предполагаю я. — Слышала, что новых источников становится всё меньше с каждым годом. Ещё и эти тёмные всё время нападают на месторождения.
— Может и так, — вздыхает отец. — Какова бы ни была причина, а полёты становятся всё дороже. А с пассажиров драть последнюю шкуру мне совесть не позволяет. Вот и получается, что работаем уже не думая о прибытке.
— Всё наладится, пап, — я ободряюще улыбаюсь ему. — Зима наконец закончилась. А в летний сезон всегда больше пассажиров.
— Не знаю, дочка… — он задумчиво покручивает жёлтые от табака усы. — Кажется мне порой, что лучше будет продать аэростат. Я уже старый, а ты не сможешь одна.
Снова здорово. Видно к дождю дело идёт. Каждый раз как непогода, отец заводит разговор о безрадостном будущем.
— Ну, хорошо, — вздыхаю я смиренно. — Допустим мы забудем, что на этом аэростате прошла вся наша жизнь, и продадим его. Но что дальше? Чем мы на жизнь будем зарабатывать?
— Чем-нибудь будем. Я в ремонтники могу податься. А у тебя образование магическое, пойдёшь на службу при императорском дворе.
— Так меня туда и взяли без рекомендаций и родословной! — качаю головой я.
— А почему нет? — отец глядит на меня невозмутимо. — Ты же была лучшей на своём курсе!
Я только тяжело вздыхаю и отвожу взгляд. На самом деле это не совсем правда. Я была второй по успеваемости. А первым был мой друг Арне Хольм, старший сын главного советника императора и тот… в кого я была тайно влюблена с первого года обучения. Арне был очень серьёзным и немногословным. Из-за этого окружающие считали его заносчивым и злым. Но я знала, что это не так. У Арне доброе сердце. Он даже подружился с простолюдинкой вроде меня, что вообще нонсенс для тех в чьих жилах течёт драконья кровь. До сих пор с огромной теплотой я вспоминаю дни, проведённые рядом с ним. В ушах всё ещё его голос, зовущий меня по имени: «Ио…»
— Ио! — кричит отец и указывает вперёд на лобовое стекло кабины. — Держи высоту! Так замечталась, что чуть в пике не ушла?!
— Извини, пап, — я выравниваю штурвал.
И правда, чего это со мной? Не стоит вздыхать о возможности, которую уже упустила. Любовь и замужество с Арне, как и служба при дворе, — несбыточные фантазии для меня. Не стоит погружаться в них слишком сильно, иначе обычная жизнь покажется не мила. А я люблю свою жизнь. Люблю папу и нашего аэростатичного питомца, что катает нас по свету в своём стальном брюхе. Мне не о чем сожалеть. В свои двадцать пять я побывала во многих странах. Видела завораживающие звёздные ночи в пустыне и девственно чистые снега на вершинах Чёрных гор. Я видела, как Восточное море рождает рассвет, так безмятежно и нежно. Видела по осени пёстрый золотой ковёр западных лесов. Я хотела, как мой отец, посвятить свою жизнь полётам, и однажды передать своё дело надёжному ученику. Моя мама скончалась от болезни несправедливо рано. Но уходила она со счастливой улыбкой. Ведь последнее, что она видела, — было бескрайнее синее небо и невесомые, будто хлопок, белые облака. Это то, чего я желала бы и для себя.