Измена. Попаданка в законе 2 - стр. 9
Я сижу на полке, смотреть все равно особо некуда, только сквозь решетку. Мимо меня проходят арестанты, выводимые на прогулку. Так как попаданцы здесь самые опасные, то наши пять камер самые последние, моя вообще крайняя, ближе к охране и двери.
Поэтому все арестанты неторопливо, бежать и быстро идти запрещено, проходят мимо нас, попаданцев.
- Привет, Голубая Ручка, - говорит, задержавшись около меня на мгновение, всего лишь на мгновение, огромный мужчина, что говорил со мной утром. - Я Томас, или Черный Буйвол, старший по этажу. Ничего не бойся, не обидим.
Томас идет неторопливо дальше, охранники на разговор со мной никак не реагируют, не запрещают. Ну, это наверное хорошо?
Следующий арестант также представился и еще добавил, за что сидит. Убийство, на первом этаже в основном убийцы. И следующий так же. И еще следующий. Договорились они, что ли, или Томас им подал сигнал?
В группе на прогулку выходят одновременно не более семи человек, последний, молодой и очень худой, задержался около меня чуть подольше:
- Сестрица, руку дергает, нарыв там, подержи ладонь свою, а, пожалуйста, - чуть не плачет он.
Я быстро вытягиваю ладони к решетке и прямо через нее направляю на больное место, куда показывает парень, свой голубой свет. Охранники дружно отворачиваются, и я вдруг понимаю, что они сознательно дают мне время на лечение этого бедолаги.
Они дают мне целых пять минут! А больше и не надо. У парня даже бледность зеленоватая с щек сошла, через пять минут.
- Спасибо, Голубая Ручка, век не забуду!
Не нужен мне твой век, живи только с миром. Так и хочется сказать, но я просто киваю.
Целый день арестантов с разных этажей выводили группами на прогулки, а они не забывали сказать мне про себя. У меня к вечеру голова уже опухла. И время от времени появлялись у меня перед носом то чья-то ладонь, то плечо, то рука, и даже поднятая ступня, нуждавшиеся в немедленном вмешательстве.
К вечеру даже один из конвоиров подошел, с плохо заживающей огнестрельной раной на руке. Чернородцев ловил, оказывается.
Конечно, помогла. А он потом ещё вкусные кексы в коробке передал. Нам с Алексом приятное сделал.
Магия моя от практики не истощалась, к счастью, а вроде бы даже и крепче становилась.
Здесь в тюрьме шла своя жизнь, по своему распорядку, и я тихо привыкала к ее особенностям.
Прошел и обед, и ужин, и каждый раз мне неизменно передавали баночку или судок с кровью, свежей. И еда моя явно отличалась от еды других арестантов.
Страшный приказ генерала Джеральда Харлоу о казни с начала дня набатом стучал у меня в голове, а потом постепенно растворился в заботах дня.