Измена. По ту сторону любви - стр. 3
Судорожно всхлипнув, она взялась за цепочку, чтобы накинуть ее на дверь, но тут новоявленный супруг сильно толкнув дверь, вошел, нет, ворвался в ее комнату. Злой как черт, еле сдерживается от гнева.
- Что это значит, развод?! — прошипел он свистяще сжимая кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
- У… уходи! — выдохнула сдерживая слезы Лада, дрожащей рукой указывая ему в сторону двери. — Вон! Пошел прочь из моей комнаты! Я видеть тебя не желаю!
Секунда, и Артем пересек разделявшее их расстояние, и схватив Ладу за шею, склонился к ее лицу.
- Слушай сюда, истеричка, или ты заткнешься, или я тебе сам рот заткну, и не факт, что членом! — прошипел он сверкая глазами, сжимая руку все крепче и крепче. — Еще один звук из твоего рта, и я за себя не ручаюсь, ты меня поняла? Поняла?!
Сильно встряхнул он ее, заставляя привстать на цыпочки, чтобы он не свернул ей шею.
- Д...да, — прохрипела она, так как горло сдавливал муж, и говорить было трудновато.
- Вот и отлично! — разжав руку, Артем оттолкнул Ладу от себя, и на не удержавшись, упала на пол возле кровати, судорожно хватая ртом воздух, она с ненавистью посмотрела на Атема, тот брезгливо вытирал руки, словно коснулся чего-то омерзительного, противного. — Что бы до утра из этой комнаты ни одного писка, ясно?
- Да, — кивнула Лада, садясь на полу, и подбирая ноги, ее начинал бить озноб.
- А завтра, ы проведем для наших родственников второй день свадьбы, и ты будешь улыбаться, радостно и искренне, поняла? — спросил он расчетливо планируя завтрашний день.
На что Лада лишь молча кивнула. И Артем, усмехнувшись, вышел из комнаты своей молодой жены, оставляя ее в шокированную, оскорбленную, униженную, и… злую. А ведь нет никого страшнее женщин в гневе. И ты, «любимый», это еще узнаешь, мысленно пообещала Лада, стискивая кулачки, и вытирая остатки высохших слез на лице. Все. Больше ни одна слезинка не упадет из ее глаз… теперь плакать будут другие.
Хлопнув громко дверью, Артем ушел, что-то шипя от возмущения и злости. Хотя, в сложившейся ситуации ругаться и возмущаться должна она. Наглец! Какой же он наглый, самоуверенный козел!
Судорожно всхлипнув, Лада вновь загнала рыдания и слезы далеко-далеко, туда, откуда их никто не достанет.
- Ненавижу… ненавижу! — прошептала она, поднимаясь на ноги, и рассматривая содранную кожу на коленях и аккуратно прикасаясь к шее где словно каленым железом выжженные горели следы от пальцев этого мерзавца.
Было больно, и это она осознала только сейчас, тогда, когда он сжимал ее горло, словно мечтая свернуть ей шею, она не чувствовала ничего, кроме страха. Ей было очень страшно, до паники, до ужаса.