Измена. Пепел прошлого - стр. 5

Я продолжила лекцию, но чувствовала, как слова теряют смысл, а мысли разбегаются. И когда прозвенел звонок, я испытала невероятное облегчение…

Вернувшись домой, я первым делом пошла в кабинет Петра. Сейчас, когда ни его, ни Леры не было дома, я могла спокойно начать поиск. Хотя что именно искать, я не знала.

Ноутбук был защищён паролем. Раньше меня это не беспокоило – мы всегда уважали личное пространство друг друга. Теперь каждая запароленная вещь казалась тайной комнатой, куда мне вход воспрещён.

Я открыла ящик стола. Аккуратно сложенные документы, счета, какие-то договоры. Ничего личного. Ничего, что могло бы выдать двойную жизнь.

Затем я перешла к прикроватной тумбочке в спальне. Всё там было аккуратно, почти стерильно – будильник, зарядка для телефона, какая-то деловая книга, которую он всегда начинал читать и никогда не заканчивал. И его личный блокнот в кожаной обложке.

Я взяла блокнот в руки, ощущая его тяжесть и фактуру кожи под пальцами. Этот блокнот всегда был с ним, но казался почти пустым – только сухие списки: дела на день, звонки клиентам, встречи с поставщиками. Пётр не любил записывать личные мысли, не вёл дневник.

Я начала листать страницы – ничего необычного. Даты, имена, телефоны, схематические наброски каких-то проектов. Но на одной из страниц, ближе к середине, я остановилась.

Короткая запись, сделанная его аккуратным почерком: «18:00 / L. – кафе на Пр. Мира, не забыть про серьги».

Никакого года. Никакого месяца. Только время, инициал и украшение. Л. Лена? Кто ещё?

Я провела пальцем по этим буквам, как по шраму. Во рту пересохло.

«Я не помню, чтобы получала от него серьги в этом кафе», – мелькнула мысль. Деловые партнёры в блокноте всегда были обозначены полностью – имя, фамилия, компания, должность. Это была личная запись. И я наконец-то получила то, что искала – ещё одно доказательство. Ещё один кусочек паззла.

Я положила блокнот на место и медленно опустилась на край кровати. Нашей общей кровати. Вспышками перед глазами проносились воспоминания.

Серьги с сапфирами – «под цвет твоих глаз». Платье, которое я никогда не надела – слишком облегающее, не мой стиль. Крем для рук «в твоем любимом запахе» – только это был не мой любимый запах, а какая-то приторная ваниль. Я сказала, что нравится, из вежливости, чтобы не обидеть.

Он стал приходить позже. Раньше возвращался к семи, потом – к восьми, а теперь часто и к десяти. Встречи, командировки, клиенты…

Он часто бывал в командировках. В Москве, в Питере, однажды даже в Праге. Всегда показывал билеты, всегда писал из гостиниц, звонил перед сном. Безупречное алиби. Или безупречная ложь?