Измена. Паутина лжи - стр. 37

– Ну, судя по всему, минут десять у нас ещё есть до места назначения. Слушаю.

Я выдаю Славе укороченную версию про Галину и малышку. Рассказываю, что хотела забрать ребёнка, но мать одумалась, и теперь я переживаю, в каких условиях содержится крошка.

– Я хочу убедиться, что мать действительно будет заботиться и любить малышку. Очень надеюсь, что у них всё хорошо. Если я это увижу своими глазами, то и сама успокоюсь, – подытоживаю свой рассказ.

– Понятно, – поджимает губы Славик.

– Думаешь, я дура?

– Я этого не говорил. Но скажу честно, не очень-то верю, что если девчонка сидела на наркоте, то резко одумалась. Ну, собственно, сейчас узнаем, потому что мы приехали, – паркуется он у подъезда старенькой трехэтажки. – Пойдём?

– Я сама, ты можешь просто подождать меня здесь.

– Ага, щас прям, – фыркает парень. – Вместе пойдём.

Уверенно выходит из машины, я иду за ним.

– Какой там номер квартиры?

– Двадцать пятый.

Заходим в подъезд, запах здесь отвратительный. И уже от этого меня передёргивает, потому что сразу понятно, насколько это место не подходит для маленького ребёнка. Но я ещё надеюсь на лучшее. Ищем нужную квартиру. Она оказывается на втором этаже. Дверь с номером двадцать пять старая, обшарпанная. От этого становится ещё более тоскливо.

Звонка нет, поэтому стучу в дверь, хотя мне кажется, что сердце в груди барабанит громче.

Никто не открывает. Слава стучит сильнее, а потом настойчиво ещё и ещё раз. И только после этого за дверью раздаётся шум, и мы слышим звук открываемого замка…

В дверях появляется неопрятный, сильно несвежий мужчина неопределённого возраста. От него разит перегаром, я морщусь от омерзительного запаха.

– Чё надо? – смеряет на нас злым взглядом.

– Мы ищем Галину Мамаеву, она же здесь живёт? – подаю я голос, стараясь не обращать внимания на запах.

– Галька? – поднимает удивлённо брови мужик. – Да давно она тут не живёт. Шляется где-то по блатхатам. А вам она зачем? Натворила чего, зараза такая?

– А где же тогда её дочь? – замирает у меня всё внутри от отвратительных мыслей.

– Какая ещё дочь? – хмурится мужик.

– Галина родила ребёночка, девочку. Вы разве не знали? – смотрю на него поражённо. Как можно не знать о таком?

– Чего? – мужик явно удивлён. – Зинка, ты слышала? – кричит себе за спину. – Непутёвая твоя брюхатая была, что ли?

– А кто ж её знает? – выходит к нам ещё более неряшливого вида женщина.

Лицо опухшее, волосы торчат немытыми клоками, взгляд мутный.

– А вам-то она на кой сдалась? – выдаёт агрессивно.

– Мы с ней в одной палате в роддоме лежали, – поясняю я. – Я переживаю, всё ли хорошо у Гали и ребёнка.