Измена. Новая Вера - стр. 13
А потом и руки приходят в движения, и поднимаются по бедрам, доходя до попки. И как только они сминают нижние девяносто, которые выходят за модельные нормы, прячу лицо у основания его шеи, стараясь сдержать стон. Как же хорошо в этом запретном удовольствии. С мужем такого не было. Любой эксперимент был под запретом. Только как он любит, а мне хотелось какого-то безумия. Стыдно от этого, но вот такая я.
И сейчас мне дают то, о чем я не смела и мечтать. И так страшно. Глеб мне никто. Я ведь не такая, чтобы с первым встречным. Да еще и в отместку. Физиология — это не чувства, это инстинкт. Но как же сложно ему противиться. Все тело становится, как один оголенный нерв.
– А ты затейница, – мурлычет, усаживая на барную стойку, которая приятно холодит кожу в нынешней ситуации. – Мне нравится.
Проходится руками от попы к талии, и вверх, застывая на границе дозволенного, заставляя задохнуться от новых ощущений. Легкие поцелуи прошлись по шее, заставляя сгорать от неоднозначных желаний. Что послушать, тело и разум? Что выбрать?
Я ещё замужем, во мне не утихла горечь предательства. Можно отомстить, только чем я буду лучше мужа? Штамп – формальность, но он сковывает. Буду грязной, если поддамся. Но пара таких касаний, и сдамся.
Глеб чувствует, что еще немного, и он победит, усиливает ласку, дразня касаниями и поцелуями. Он порхает по моему телу, заставляя ждать очередного прикосновения. Господи, разве так бывает? Скулы, носик, ушко, – ничего не остается без внимания, и наступает резкая пустота.
Даже глаза открываю в неверии. Сразу становится холодно и одиноко. У меня словно конфетку отобрали.
– Продукты в холодильнике. Приготовь что-нибудь, я в душ.
И уходит, оставляя меня сидеть на высокой стойке с открытым от удивления ртом.
Что это только что было?
Сижу, как дурочка, и смотрю, как он скрывается за дверьми ванной, прихватив домашнюю одежду. Ничего не понимаю. Что вообще им движет, что происходит между нами. И самое главное, почему я жду его возвращения и хочу, чтобы продолжил?
Разве это нормально? Я еще не остыла от предательства мужа и подруги, от того, что творилось в моей жизни долгие годы, но при этом готова с головой уйти туда, где вообще ничего неизвестно. Разве я не должна испытывать отвращение к самой себе, что так легко променяла мужа на другого? А с другой стороны, встает вопрос в другом, любила ли я его?
Похоже, что нет, иначе все было бы иначе.
– Только я не травоядный, мяса сваргань, – едва спрыгнула со стойки, раздается голос Глеба, и я невольно смотрю в его сторону, а он голый.