Измена. (не)любимая жена олигарха - стр. 37

Потому что знает – я бессловесная жертва.

– Оставь меня в покое. Иди разбирайся с Оболенским.

– Я все понять пытаюсь, где твоя гордость, Алеева? Раньше была вроде. Но деньги милее, да? Боишься потерять кормушку для себя и своих родителей? Ты ведь за Алекса не по любви вышла. Папочка подсуетился. Я же, люблю его по-настоящему!

– Люби кого хочешь! Убирайся! Низ живота пронзает боль. Обхватываю его ладонями. Аниса видит, как мне плохо. Но продолжает осыпать оскорблениями. Такое чувство, что валяюсь на земле, а бывшая подруга продолжает меня пинать ногами, делая это с садистским удовольствием.

Отворачиваюсь, хватаюсь за подоконник, пытаясь не упасть, потому что внезапно перестаю чувствовать ноги. Они отказывают. Боль настолько сильная…

– Что ты делаешь рядом с ней? – голос мужа прорывается сквозь затуманенное сознание.

Женский вскрик. Не понимаю, мой или нет. Мне очень хочется кричать от боли, но все силы сосредоточены на том, чтобы держаться за подоконник.

Сильные руки обнимают, я парю в невесомости. Кажется, меня несут куда-то. Лицо мокрое от слез. Понимаю, что все очень плохо.

***

– Я хочу развода, слышишь? – в который раз повторяю, пока Роберт, нарушая все возможные правила, мчится в больницу. Алекс сидит на заднем сидении, рядом со мной. Муж Елены не дал ему сесть за руль.

– Ты не в том состоянии. Я сам отвезу.

Оболенский коротко кивает, устраивая меня на сидении.

Наверное, его мать жутко злится, ведь финал праздника абсолютно испорчен. Кажется, началась паника, когда гости увидели, как Алекс несет меня на руках. Рявкнул на мать, чтобы позвонила врачу, чтобы все было готово к нашему приезду.

Все как в тумане. Физическая боль нестерпима настолько, что остальное становится абсолютно бессмысленным. Неважным. Что не смогла постоять за себя перед любовницей мужа.

Впрочем, Анису я больше не видела, она словно испарилась.

Все неважно. Плевать мне на мерзавку и на предателя мужа. Да уж, сейчас точно не время, чтобы выяснять отношения, но во время очередной болезненной схватки, когда Алекс хватает меня за руку, вырываю ее и произношу сквозь стиснутые зубы.

– Я знаю про тебя и Анису. Я тебя ненавижу! Ненавижу! – повторяю снова и снова.

Лицо мужа напоминает маску. Бледное, застывшее.

Меня трясет от паники. Разве время выяснять отношения? Я должна сосредоточиться на ребенке. Острое чувство вины, что не доносила до срока.

Доезжаем очень быстро.

Анна Георгиевна встречает нас у дверей приемного отделения, бросается навстречу.

– Спасите моего малыша, – шепчу, теряя силы.

– Все будет хорошо, Ромина. Главное, слушай все что говорю и выполняй неукоснительно. Хорошо?