Измена мужа. Ты горько пожалеешь! - стр. 4
Доярка?
Из Хацапетовки?
Петух необщипанный.
Стискиваю зубы сильнее, чтобы сдержать гнев.
От Димы даже на расстоянии разит алкоголем и чужими женскими духами. Сколько он обтирался с этой бабой? Успел, интересно, встретиться своими гениталиями с её? Или уж слишком спешил домой? Нет! Мне это неинтересно. Чувствую, как нижняя губа дрожит. Нельзя показывать, что мне обидно всё это слышать, потому что тогда он загордится, будет думать, что убедил меня в этом.
— И как давно ты с ней спишь? — спрашиваю я спокойным ледяным голосом.
Аж самой не по себе от его звучания.
— Мы с ней не…
Дима плюхается в кресло. Он ёжится от моего взгляда, дышит глубже — так, что его ноздри широко раздуваются, будто крыльями прям размахался.
— Как давно? — перебиваю я нелепые оправдания.
— Как только проект стал активно развиваться, я сразу понял, что должен что-то изменить. Лена вовремя попалась в руки. Она помогала мне избавиться от напряжения. Это, между прочим, должна была делать ты! Но ты же со своими заказиками сидела зашивалась, переписывалась ночами с клиентами. — Дима рисует в воздухе завуалированные кавычки. — Если бы одевалась с иголочки и не разжирела после свадьбы, всё было бы иначе. Ты должна была ублажать меня, а не вот в эту тушу превращаться. Так что не надо сейчас петь, какой я плохой. И раз уж всё узнала, так даже лучше. Разведёмся по-тихому, я дам тебе бабки на аренду квартиры на первый месяц и помогу переехать.
Я прыскаю от смеха. Ещё немного, и буду смеяться так долго, что точно не смогу остановиться. Наверное, это и есть настоящая истерика? Вот только рыдать мне не хочется, поэтому сдерживаю себя.
— Ты серьёзно думаешь, что я дам тебе развод так просто? Съеду из квартиры? Нет, любимый! — Кривлю голос, потому что не могу произнести теперь это пресловутое слово нормально. — Это и моя квартира тоже. И да: лёгкого развода тебе не получить. Хочешь разводиться? Сделаем это громко, с фанфарами… Ну или… Тебе придётся удовлетворить все мои желания, а я их пока не придумала. Времени не было, знаешь ли. Поэтому ты располагайся на раскладном кресле на кухне, я же буду спать в спальне, а здесь поработаю. Как ты говоришь: «заказик не успела доделать»!
С этими словами заставляю себя встать на ноги и, едва передвигая их, иду в душ, чтобы умыться и смыть с себя успевший потечь макияж. Воевать, так с музыкой. Дима не говорит ни слова, видимо, пытается осмыслить, как серьёзно он попал.
А попал он по самые уши! Помогу со всем блеском!
Быстренько принимаю душ и смотрю в зеркало. Дима говорит, что я потолстела, но, кажется, словно схуднула даже, пока напряжённо работала столько времени. Может, ему именно это не понравилось? Раньше у меня были щёчки пухлее, а сейчас их нет. Хотя какое мне дело, что ему не понравилось? О таких вещах говорить нужно, а не фаршировать других баб своим маленьким перчиком. Я ведь не возмущалась по поводу его «достоинства», хотя могла бы поискать себе куда удобнее. И всё-таки я любила его со всеми недостатками.