Измена. Моя (не) покорная - стр. 9
– Как-нибудь повторим?
– А твоя не будет против? – поправляя трусы и спуская юбчонку, спрашивает шлюха.
– А тебе какая разница, что она подумает? Не с ней же тебе трахаться.
– Мне-то никакой, – дует губы.
– Вот и не надо о ней говорить. Я как-нибудь сам решу насчет нее. И вообще, может, она сама разрешила мне?
– Сама?
– Все, хватит. Ты собралась? Идем.
Пропускаю ее вперед из туалета, заправляю рубашку в брюки и выхожу следом. Опускаю официанту в нагрудный карман пару купюр за то, что нас никто не беспокоил, и за отдаленный уютный столик в углу, киваю ему и направляюсь к выходу.
Еще с порога замечаю, что с машиной что-то не так. Колесо спустило?
– Да твою ж мать!
– Что такое? – ничего не замечая, глупо интересуется Катюха.
– Колесо… Да что за черт? – шиплю сквозь зубы, обходя машину и видя, что все четыре колеса стоят на дисках. А потом и весь изрезанный салон. – Суки! Чтоб вас, уроды ебаные!
– Костюш…
– Да отвали ты! На вот такси вызови себе. Или пешком уйди, только свали отсюда уже, ну!
Девчонка берет деньги, недовольно хмыкая, разворачивается и криво на шпильках шурует по тротуару. А я достаю телефон и набираю отца. Рассказываю ситуацию и прошу вызвать к ресторану эвакуатор…
– Сам починишь! Я тебе что, мало денег даю? Утырок, – рычит отец. – Ты нахрена ее открытой оставил? Не умеешь обращаться с дорогими вещами, не буду больше ничего тебе дарить. Как маленький, ну!
– Умею я, умею! Да и откуда я знал, что кто-то полезет. Она ж на стоянке, прямо перед входом стояла. Ну, почти перед входом.
– Заткнись и не оправдывайся! Ты метишь на такое место, а сам не лучше ребенка.
– Надо найти…
– Я найду! – повышает голос папа. – Найду и разберусь. А пока пешком походишь. Будет тебе уроком. Деньги на колеса и салон и не проси. Из своего кармана.
– Ладно… И, пап, как узнаешь, что это за уроды были, дай мне разобраться с ними.
Он поднимает на меня строгий взгляд из-подо лба и подходит в упор.
– Ты в своем уме, щенок? Разобраться? Ты свои дела сначала в порядок приведи. Свадьба на носу, во взрослую жизнь лезешь, а сопли никак подобрать не можешь.
– Хорошо, я понял. Я все решу сам. Спасибо.
– Ты не дерзи мне. Давай топай домой, или куда ты там собрался. Вечером увидимся.
Чертов старик! Будто я виноват, что кто-то полез к тачке. Ему только и надо, чтоб я вел себя так, как он хочет.
– Я уже не маленький! – выплевываю в фойе и привлекаю этим охранника.
– Что, простите?
– Я тебе ничего не говорил! – оскабливаюсь на него и толкаю дверь выхода из здания.
Марат
Мелкий выходит из кабинета, а я наливаю в бокал виски на палец, подхожу к окну и делаю глоток.