Измена. Мне (не) больно! - стр. 2
Бегу на каблуках, не чувствуя ног к зданию. То, что я успела передумать в голове, пока ехала сюда, взвинтило меня до предела.
Я не боюсь, нет.
Я в ужасе!
Регистратура, третий этаж, коридоры, двери, таблички, персонал в белых халатах, все это расплывчатое пятно, перед глазами все трясется.
Медсестра что-то говорит, но я не понимаю, указывает на дверь.
Только у меня нет сил открыть эту проклятую дверь. Стою и таращусь на нее.
Боже, я сейчас разрыдаюсь! А мне нельзя, мне нельзя сейчас быть такой перед ним!
Он…
Сначала в сердце проскочила секундная надежда, как облегчение. А вдруг это не он? Как узнать моего сильного высокого мужа в перевязанном с ног до головы мужчине на кушетке?
Пиканья каких-то аппаратов врываются в мой мозг.
И белый шум прошел.
- Боже, это Олег! – произнесла я громко на всю палату, и слезы полились по щекам.
- Конечно, это Тиховский Олег Леонидович, у него с собой документы были, полиция сказала, - говорит позади меня медсестра, я даже не заметила, что она зашла за мной.
Я сползла на пластиковый стул у стены и обмякла без сил.
– К нам с аварии на Ленинградском шоссе поступил он, Миловская Карина Александровна и Сидоров Николай Сергеевич, - зачитывала медсестра с какой-то бумажки перед собой.
- Да, да, Николай его водитель, – подняла на нее взгляд. – А где доктор? Я хочу знать о состоянии мужа!
- А меня и не надо искать, - в палату зашел высокий статный мужчина. – Вы жена? Давайте только выйдем, ни к чему тут толпиться! Наташа, я же сказал, никого не впускать!
Только вот встать я не могу.
- Эээ, так не пойдет! Женушка, вам сейчас надо быть доброй и бодрой, сдаваться не надо! – он ловко взял меня под мышки и вывел в коридор. – Все, все, со слезами заканчиваем!
А я уже не видела ничего перед собой, мои рыдания стали заполнять коридор, а потом и кабинет доктора, пока они не подсунули мне нашатырь и не вручили стакан с водой.
- Я хочу слышать все, как есть! – в кабинет уверенным шагом зашел Леонид Викторович, он был в строгом костюме, начищенных ботинках, вытянутый, как трость. Я никогда еще таким его не видела.
Позади слышались всхлипы Ирины Валерьевны.
- Повреждены внутренние органы, была проведена операция, сейчас он стабилен. До конца дня поймем, потребуется ли еще одна операция, будем следить за работой почек, - голос доктора изменился, сейчас он говорил холодно.
- Что-то нужно? Лекарства, оборудование? Мы можем его перевести в другую больницу? – уверенно и бойко говорил его отец.
- Перевозить нельзя! Если что-то будет нужно, я скажу! – его как будто немного обидела информация о другой больнице.