Измена - стр. 5

Кэти почти забыла об этой женщине. Почти, но не совсем, потому что стоило мужу проводить взглядом симпатичную девушку на вечеринке – и почва уходила из-под ног.

А теперь имя Стефани Берроуз помечено красным флажком в новом телефоне Роберта.

– Эй, что происходит? Холодно же! – Роберт обнял ее сзади и уткнулся подбородком в макушку. От него пахло свежестью, чистотой и незнакомым новым одеколоном.

– Проветриваю кухню, душновато. Хороший одеколон. – Кэти выскользнула из его крепких рук.

– А, это новый. Не был уверен, что тебе понравится.

– Вполне, – сухо ответила она, закрывая дверь, и, не глядя в его сторону, прошла в глубь кухни. После восемнадцати лет брака таиться трудно: вдруг по лицам друг друга они прочтут то, что хотят скрыть. Кэти наклеила на конверты стикеры с обратным адресом – каждый год к просьбам о благотворительности прилагались неказистые липкие полоски в рождественских виньетках. Стикеры она брала, а денег не высылала – интересно, это портит карму?

– Я оставила тебе открытки на кровати.

– Видел.

– Адресов у меня нет. Лучше, если ты напишешь сам, это твои коллеги.

– В чем дело? – тут же спросил он.

– Ни в чем.

Она покосилась на него. Они поженились, когда Роберту был тридцать один. Высокий худощавый брюнет с вечно взлохмаченными волосами почти не изменился: прическа почти та же; фигура, правда, чуть оплыла, но надо отдать ему должное – возраст его не портит. Даже наоборот. Чего о ней, увы, не скажешь. Роберт возмужал, она постарела.

– Почему ты спрашиваешь?

Он наклонил голову набок – жест, когда-то покоривший Кэти, теперь раздражал – и с едва заметной улыбкой ответил:

– Из-за особого тона.

– Какого еще тона?

– Такого. – Он широко улыбнулся. – Тона, говорящего «как ты меня бесишь».

Кэти вздохнула.

– А, вот и подтверждение – вздох, – продолжил Роберт. – Как в джазовом оркестре: переход от вздоха к тону – вечная синкопа.

– Послушай, я устала. Я несколько часов надписывала открытки, большинство из них – твоим друзьям и коллегам, – уточнила она с нескрываемой обидой. – И так из года в год, и все в последнюю минуту, и адреса постоянно теряются. А ты никогда не помогаешь.

Улыбка сползла с его лица, но говорил он по-прежнему миролюбиво и рассудительно:

– Я отработал десять часов, ездил во Фрамингем на совещание. Дороги больше похожи на парковку, чем на шоссе, а утром у меня важная презентация. Сейчас приду в себя и найду адреса в телефоне. А хочешь, посмотри сама, мне скрывать нечего.

Уж кто-кто, а Кэти хорошо знала лживость этого утверждения.

– Я уже закончила, тебе остались только те четыре, на кровати, – вымолвила она и поджала губы.