Измена. Цена прощения - стр. 48

– Спасибо. Хорошего вечера.

Я не собираюсь беспокоить Шварца, это лишь обычная вежливость. Видно, с каким трудом и нежеланием ему дается это предложение. Я не буду нагружать мужчину своими проблемами. Хватит того, что ему пришлось возиться со мной сегодня.

Я быстро добираюсь до квартиры, словно хлопком двери ограждаю себя от всех мыслей. Сейчас главное – ничего не забыть. Не хочу снова сюда возвращаться.

– Вот так, мой хороший, - я раздеваю сына и укладываю его в детскую кроватку. Запускаю мобиль, и комната наполняется тихой музыкой, игрушки покачиваются. – Нравится, да?

Фырканье, издаваемое Русланом, можно принять за согласие. Я немного стою радом, а когда убеждаюсь, что малыш в порядке – отправляюсь собирать вещи.

Наверное, лучше было бы остаться здесь. Всё привычное для сына, да и для меня. Не нужно будет тратить деньги на отель и такси, тащить самой миллион сумок.

Но…

Не могу я так! Не могу!

Со злостью отправляю теплую одежду в чемодан, едва не роняю шкатулку с украшениями. Я везде вижу след чужой женщины. Словно она притаилась тенью в углу, наблюдает.

Даже на кровать не могу сесть, вдруг становится тошно и мерзко. Я не знаю, чем они тут занимались. Как часто Дима приводил сюда другую женщину, пока меня не было дома.

Когда лежала в больнице?

После родов?

Ещё раньше?

Про два года мне сказала Ира, а муж всё отрицает. Но какие у меня есть основания верить ему, а не ей? Потому что муж? Ага, он мне и про любовь говорил, и про верность.

И счастливую семейную жизнь навсегда.

Я достала желтую коробочку из шкафа, где хранились все важные документы. Нашла там свои дипломы, загранпаспорт. Меня током прострелило, когда я сжала пальцами фотографии.

Несколько старых снимков, когда мы с Димой ещё заморачивались и печатали их. Счастливые, молодые. На одном из фото я выставляю вперед руку, вокруг безымянного пальца обвита проволока от шампанского. Дима тогда уронил кольцо с моста, вода утянула в свою глубину красную коробочку.

Но от предложения муж не отказался.

Ну зачем всё это?!

Почему нельзя было просто развестись, сохранив крупицу наших отношений? Или поговорить со мной, если Диму хоть что-то не устраивало? Зачем было так всё разрушать?

Оставлять вместо моего сердца – черную бездну.

Я сжимаю фотографии так сильно, что они превращаются в комок бумаги. Я порчу любимые снимки так же, как муж испортил наши отношения.

А теперь, вместо того чтобы злиться, я могу лишь переживать о Диме, который остался в больнице. Разрываться от собственных чувств, в каких-то глупых попытках договориться с совестью.