Измена. Брак по завещанию - стр. 26
Сорвавшись с места, я вылетаю из кабинета и с грохотом шарахаю дверью за собой. Пусть подавятся своими пятнадцатью процентами! От этой гнилой семейки мне больше ничего не нужно!
12. Глава 11
Плескаю ледяной водой себе в лицо и зависаю, глядя на свое отражение в зеркале туалета. Плевать на макияж, я его смою совсем. Сейчас главное прийти в себя и хоть немного успокоить бушующие внутри чувства.
Выходит, Ринат хоть и узнал частично требования в завещании, самую главную его часть пропустил. Вот так сюрприз устроил дед!
- Ох, дедушка… - выдыхаю я и качаю головой, - как лучше хотел же, наверное, а в итоге для всех Горских теперь я враг номер один…
Стираю окончательно весь макияж и перед глазами вспыхивают одно за другим воспоминания. Карим Султанович в последний год стал очень сентиментальным, но этого старался не показывать. Скучал по сыну, но Руслан совсем не спешил даже пытаться мириться с отцом. Он практически полностью отошел от дел и предпочитал проводить время с Беллой.
Кроме Рината и меня рядом с Каримом Султановичем и не было никого – жена его давно умерла. О ней он всегда отзывался с глубоким почтением и так никогда и не женился повторно. А Марат с Эльвирой навещать новоиспеченного родственника не спешили, хоть дед и отчислял ежемесячно круглые суммы на их счета.
Однажды ночью, когда мы еще не жили с Каримом Султановичем, а только гостили у него, я случайно застала его плачущим над семейным альбомом. Спустилась воды попить, но услышала сдавленный плач на террасе и не смогла уйти в спальню. В тот день мы еще и с Ринатом поругались, он из дома уехал, и одной было безумно паршиво.
Тогда-то и случился разговор, который всплыл сейчас в памяти. Мы говорили о разном в ту ночь, но внезапно Карим Султанович задал прямой вопрос:
- Любишь его?
Имени даже не сказал. Но мы оба и так знали, о ком речь.
Я смущенно потупилась.
- Люблю…
- Вы будете хорошей парой, - улыбнулся тепло дедушка и по-отечески потрепал меня по щеке, - Ринату такая жена и нужна: рассудительная, спокойная, мудрая. Он вспыльчивый малый, в нем моя кровь играет. Ты не обижайся на него, все ссорятся, бывает. Скоро детки пойдут и все у вас сладится.
- Ну что вы, мы ведь не женаты даже, - смутилась я окончательно.
- Это ничего. Брак – дело нехитрое, - он улыбнулся, подмигнул, еще больше меня смущая. – Ладно, внученька, заболтал тебя что-то старик. Пойду, у меня же ведь режим, доктор прописал. А я вот нарушаю.
О ночном разговоре дедушка просил никому ничего не говорить, но я, конечно, и не рассказывала. Не хотелось уязвлять гордость этого сильного человека. Да, поплакал, вспоминая ушедших родных – разве это плохо? Всем плакать нужно, мы же просто люди. Но Карим Султанович после той ночи будто проникся ко мне еще большим уважением. Меня иначе как «внучка» не называл никогда, на праздники и дни рождения дарил щедрые подарки и всегда был рад видеть в своем доме.