Размер шрифта
-
+
Излучение Любви - стр. 3
Ты примешь блудной души осколок
И снам поможешь осуществиться.
«Я из племен глубоководных, тех…»
Я из племен глубоководных, тех,
Что от жары скрываются в прохладу,
Из океана движутся наверх
И от людей давно не прячут взгляда.
Нам ненадолго жажду утолит
Феерия посмертных проявлений.
Так жизнь плывет иная – вне земли —
В прапамяти древнейших поколений.
Для тех, кто сны посмеет разгадать,
Морской любви и мудрости не жалко…
И там, и здесь волнуется вода,
Из-под одежд сверкает хвост русалки.
«Над миром плен и сон лукавый…»
Над миром плен и сон лукавый,
Слова нетленные – вольны!
Твои стихи под слоем лавы
И толщей лет погребены.
Давным-давно истерлось имя,
Пустыней стали города.
Но слух настроенный воспримет
Зов неутешный без труда.
Ты в битвах не нашел покоя
И бродишь всюду, нелюдим,
Оставшийся бессмертным воин,
Сошедший в бездну серафим.
Меня твой настигает голос,
Стегает рифмой изнутри.
Свою судьбу, страданья, образ
Через меня – проговори!..
«Почти освобожденный от оков…»
Почти освобожденный от оков,
Горишь во мгле зарницей откровенья.
Бродячим эхом сумрачных песков
Твой долгий вздох, смутивший сон деревьев.
Я сомневаюсь и порой молюсь:
– Дай новый знак, что встреча – чудотворна!
И разум наш – божественный моллюск,
И я как ты, но у меня есть форма…
В сознанье метит образов картечь.
Как долго ты найти меня пытался!
А я могу облечь дыханье в речь,
Познав любовь межзвездного скитальца.
«Я помню дальний край богов…»
Я помню дальний край богов,
Увиденный в индейском плаче,
Под покрывалом облаков
Разбросанные Аппалачи,
Твой дух, восставший из оков,
Играющий планетой в мячик.
«Каждый решает, что суждено…»
Г. Рыскину
Каждый решает, что суждено.
В сумраке стонет зверь.
Кто-то опять выходит в окно,
Думая – это дверь.
Переиначив смысл и срок,
Бездне глядит в глаза.
И получает новый урок,
Камнем летя назад.
«Комета судного момента…»
Комета судного момента —
По сумме роковых причин
Свершилась гибель континента
В кипящей глубине пучин.
Дельфины рассказали точно,
Как долго сотрясалось дно,
И в вакханалии песочной
Мерк постепенно свет дневной.
Для многих расступилась бездна,
И через штормовой кошмар
Уже маячил век железный…
Свидетель битв – Мадагаскар.
«Там, где бездна призывает бездну…»
Там, где бездна призывает бездну
Языком гремучих водопадов,
Где высоты мудрости небесной
И глубины смерти – вечно рядом,
Вдруг сверкают искры прямо в сердце,
Поднимают в долгий путь обратный…
Точно волны, тронут рунопевцы
Струны жизни – бурной, необъятной.
«Мы шли сквозь чащу искажений…»
Мы шли сквозь чащу искажений,
Глухую пелену обид,
Холодный пепел поражений,
Надежд разбитых лабиринт.
Страница 3