Излом зла - стр. 70

– Исполняйте. – Панов отвернулся, давая понять, что аудиенция закончена.

Начальники управлений поглядели друг на друга в третий раз и вышли. В приемной они закурили.

– Смена курса, – сказал авторитетно Ельшин. – Дует свежий ветер перемен. Краснорыжин, очевидно, полетит в скором времени, а его место займет или Сосков, или Лобанов.

– Да хрен с ними обоими, – затянулся Первухин. – Меня это мало волнует. А вот то, как мы теперь будем вытаскивать группу…

– Вытащим, – беззаботно махнул рукой Ельшин.

– Вот и вытаскивай. Ты предложил вариант «мести»… с дезой на «чистилище», ты и хлопочи.

– Не переживай, – хлопнул начальника УСО по плечу Генрих Герхардович. – Все будет тип-топ, гарантирую.

На сей раз сознание Матвея вселилось не в тело разведчика-первопредка, путешествующего по запретной территории Инсектов, а в тело более древнего представителя рода – получеловека-полульва-полунасекомого, и этот человекообразный монстр (две ноги, четыре руки, вполне человеческая голова, хотя и с фасетчатыми глазами и без ушей, хитиновые наросты на лопатках, похожие на зачатки крыльев, и такие же пластины на груди и на животе, органично сочетающиеся с кожей) оказался тем самым родоначальником системы боя – смертельного касания, которую получил Матвей в дар от иерархов с помощью Тараса Горшина.

В принципе ничего особенного в этом трансовом сне-воспоминании Матвей не увидел. Мастер тренировался один, записывал свои мысли острым когтем на тонких, как бумага, металлических листах (металл напоминал серебро, а вязь букв походила на арабскую письменность), затем отрабатывал приемы на учениках, а может быть, на рабах – трупы уносили молчаливые женщины-львицы в своеобразных балахонах, – и снова записывал соображения, изредка стирая проступающий на металле текст куском пемзы.

Матвей попытался воздействовать на сознание мастера и даже вывел его из дома, похожего на термитник, но, кроме десятка таких же трех-четырехъярусных термитников, коричнево-красных, отблескивающих глазурью, геометрически безупречных, да леса за ними, над которым висел зоэрекс, ничего больше не увидел. Зоэрекс, летающий город Веспидов, показался ему необычным, однако времени на рассмотрение предок Матвею не дал, сердито вышвыривая сознание потомка из своего.

Проснувшись, Матвей проанализировал сон, понял, почему воздушный замок Веспидов показался ему необычным: он был совсем новенький, красивый, изящный, как игрушка, – и пришел к выводу, что прапредки человека вполне могли уживаться мирно с пережившими Изменение Инсектами.