Изгой Великий - стр. 32
Александр в тот миг подумал, что и впрямь царя ему не дождаться, добро бы дожить до вечера, покуда аспидная чума не покрыла безумным жаром…
– Быть посему, – согласился он, усмиряя гордыню. – Не медли же, архонт. Веди, показывай скуфь свою и поле брани. Там и метнёшь жребий!
Царь всё же тешил мысль над этим нелепым князем посмеяться, ибо лазутчики прорыскали окрестности полиса на много стадий вглубь и войска варваров не обнаружили. Если от чумы и спасся кто из них, то малая ватага. Упрятать даже полк близ Ольбии стало бы невозможно: две балки с восточной и полунощной сторон открыты взору, лес давно порублен, а далее нивы несжатые, масличные сады, виноградники да всхолмлённая степь.
Скуфский архонт обмотал вокруг уха с серьгой чуб, покрыл голову шапкой и свистнул. И тут из травы, словно из-под земли, встал конь соловой масти и к князю устремился.
– Поедем, царь! – Он вскочил в седло. – И верно, след поспешать!
Телохранители агемы тотчас же подвели Александру Буцефала, а Зопирион, обескураженный поведением царя и более его разговором со скуфским пастухом, стоял, разинув рот.
– Труби сбор и поезжай за мной! – понудил его царь. – Позрим на воинство врага. А то жребий бросим, а сходиться не с кем!
– Не пекись напрасно! – вновь засмеялся князь и понужнул коня. – Полков довольно, и каждый о сорока ватагах. Будет с кем сразиться, коль жребий выпадет.
– Отчего же ты, архонт, оставил Ольбию? Имея столько войска?
Тот бездумно махнул десницей:
– А у нас мор случился, ты же позрел. Хворь ветром нанесло, аспидную чуму. Неделя тому, как охватила город…
– И ты ведёшь меня, чтобы мертвецов явить?
– Да отчего же, царь? Покуда живы все и здравствуют. Вот ежели сражение случится…
Александр изумился несмысленности варвара, однако же промолвил:
– Чумные обречены не зреть восхода.
– И верно, царь. – Они ехали стремя в стремя. – Хворь скоротечна… Потому мы скот загнали в город, а сами на пастбище. Ныне полунощного ветра ожидаем, по-вашему – борея. А как проветрится земля и с нею Ольбия, вернёмся. Нам не впервой…
Сведомый в медицине, учитель уверял: единственное снадобье от сей болезни – огонь очистительный, когда сжигают бедные жилища, царские дворцы и города. Вкупе с покойными и хворыми, кто жив ещё, – без всякого разбора, дабы спалить заразу и не распускать её по ветру. И всё это сотворить до следующего восхода солнца.
А этот безмудрый рус, напротив, оставил город, медлил и ждал борея!
Недолго ехали – всего лишь балку миновали да поднялись на холм, с которого открылась степь. Князь натянул поводья: