Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность - стр. 11

70-й канон указывает на то, что переход евреев в христианство не был совсем маргинальным явлением, раз заслуживал внимания вселенского собора и правового регулирования. Канон повелевал прелатам всеми средствами удерживать евреев, «добровольно вошедших в воды святого крещения», в их новой вере, ни в коем случае не позволяя им вернуться к их прежнему обряду, «поскольку не знать пути Господа – меньшее зло, чем, узнав, повернуть вспять стопы свои». Это важный момент, предопределивший, в частности, позднейшее преследование марранов испанской инквизицией. Евреи как таковые церкви и церковному суду были неподвластны в отличие от крещеных евреев, которых церковь всегда имела склонность подозревать в том, что они «не до конца стряхнули с себя прежнюю личину», а приверженность христиан иудаизму – это уже ересь, подлежащая розыску и искоренению.

Каноны о евреях IV Латеранского собора широко известны, считается, что они маркируют поворот в политике католической церкви, переход от относительной толерантности к ярой нетерпимости в отношении евреев и прочих Других (сарацин, еретиков). Но надо иметь в виду, что почти все эти положения уже несколько веков бытовали в каноническом праве, IV Латеранский собор только повторил их и, как собор вселенский и чрезвычайно представительный, потому и прозванный «великим», придал им особый авторитет.

С XIII века провозглашенный конституцией Sicut Judaeis баланс защиты и ограничений стал нарушаться, а политика защиты и покровительства – уступать место сегрегации, дискриминации и прямому преследованию. И главное – церковь начала вмешиваться во внутренние дела чужой религии, осознав – благодаря выкрестам-доброхотам, – что раньше представляла себе суть иудаизма ошибочно. А именно: церковь полагала, что евреи живут по Ветхому Завету, не приняв христианский Новый Завет и дальнейшую литературу Отцов церкви (патристику), и обвиняла их в упрямстве и косности. И вдруг до Рима дошли сведения о Талмуде, то есть о том, что иудаизм не остановился на Ветхом Завете, а тоже имеет свою постбиблейскую традицию – своды раввинистического права, Мишну и Талмуд, которые даже в большей степени определяют жизнь евреев, чем Библия. И Рим вознегодовал, решив, что нынешний иудаизм изменил Библии с Талмудом, искажающим содержание Библии – в частности, скрывающим многочисленные предсказания христианского будущего – и потому достоин наказания и излечения.

Папа Григорий IX (1227–1241) начал суровую антииудейскую полемику, направленную на осуждение и уничтожение еврейских книг. Григорий полагал, что современный ему иудаизм, находящийся между библейской эпохой, когда евреи были «избранным народом», и вторым пришествием, когда остатки евреев спасутся, испорчен и нуждается в исправлении ради будущего спасения. В своем отношении к евреям понтифик не забывал о принципе «не умерщвлять» и осуждал финансовую эксплуатацию, вымогательства, насилие и локальные изгнания, которым подвергали евреев во Франции. Он говорил, что христиане должны относиться к евреям так же, как хотят, чтобы относились к христианам в языческом мире.