Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать (сборник) - стр. 8

Свалка была техническая. Васильев заинтересовался и первый же свой выходной день провел на свалке. Чего он только не увидел! Подшипники, какие-то сочленения, куски металла причудливой формы – белые, серые, синеватые, бронзовые, матовые, белые, никелированные. А вот два стерженька на шарнире, похоже на циркуль или на ноги прыгающего человека, или на крылья птицы. Часами Васильев рассматривал детали, думая над ними. И стал наиболее понравившиеся относить домой. А дома составлял из них конструкции и композиции, подразумевая, что каждому из сочленений и каждой из деталей должно найтись свое место, и очень радовался, когда действительно сочленения и детали образовывали гармоническое целое, получалось нечто загадочное, но удивительно красивое, изящное.

Васильев бросил работу. Ходил на свалку каждый день. Безжалостно рушил он свои первые примитивные конструкции: мысль и фантазия его усложнялись, и вот он достиг своего: комнату заполнили, не уничтожив, однако, пространства, пять конструкций, гармоничных сами по себе и гармонично разыгрывающихся друг с другом.

Ему не хватало одного: зрителя.

И он решил позвать соседа Кольцова, который в прошлой своей жизни был инженер, а в этой – сильно выпивающий работник мастерской «Металлоремонта».

И вот, купив водки, Васильев пригласил Кольцова, угостил его водкой – и показал.

Кольцов осмотрел, ковыряя в зубах спичкой, и сказал:

– Нормально.

– Если б вы знали, как это трудно! – воскликнул Васильев. – Из хаоса извлечь сперва нечто загадочное, долго ломать голову о его предназначении, искать сочетания, раскрывая загадку каждой детали, каждого узла…

– Уж и узлы, – сказал Кольцов. – Знаю я эти узлы. Это вот – релонгаторный шатун. Вы его задом наперед присобачили.

– Искосый рычаг стойкости, – поправил Васильев.

– Сам ты искосый, – дружелюбно сказал Кольцов. – Говорю тебе: релонгаторный шатун. А вот крепежный контрбаланс, почти новый…

– Меридиан плоскости и пространства, – поправил Васильев, становясь хмурым.

– Контрбаланс, говорю, к нему еще брубитель нужен, а вот и брубитель! – обрадовался Кольцов и вытащил его из другой конструкции, отчего она сразу рассыпалась.

– Пошел вон, – сказал Васильев.

– Да ладно тебе! – отозвался Кольцов на приятельскую шутку и продолжал рассказывать:

– А это вот – кронплексы, а вот переходник траверса на систему подвески, а это диссель двухтрубчатый, а это…

Васильев взял то, что Кольцов назвал дисселем двухтрубчатым, а для него было тоннелями встречных струй энергии, поднял над головой Кольцова сказал:

– Уйди.

И Кольцов ушел, обиженно косясь на недопитую водку.