Издержки дипломатии - стр. 25

– В следующий раз, – фыркнула я, уворачиваясь от его руки, и всё же вышла в коридор.

– Договорились, – прилетело в спину.

Оборачиваться и продолжать обмен любезностями не стала – так я никогда не уйду, только погрозила за спину сжатым кулаком.

Обратно в зал шла в спешке, ожидая какой-нибудь катастрофы, но сразу стало ясно: паниковала напрасно. Меня никто не хватился, здесь по-прежнему царила спокойная атмосфера. Кто-то ушёл, появилась ещё пара знакомых лиц из шайтаров. Одному я даже обрадовалась, поскольку имела несколько вопросов: он был из группы Внешнего Свода, которая с их стороны готовила скорый визит моего высочайшего руководства, министра иностранных дел Акзама Знака Победы, в сопровождении менее публичных, но не менее важных лиц. Визит этот был запланирован почти год назад, и отменять его, несмотря на тревожную обстановку и военные действия, не стали, отчего голова болела и у шайтаров, и, конечно, у нас.

Однако делам предстояло немного подождать, потому что неприятности моя стажёрка всё-таки нашла. Или, скорее, притянула, потому что вряд ли она первой заговорила с эльфом. Но до скандала пока не дошло, несмотря на то, что от видимого раздражения у неё едва не валил пар из ушей, кончики которых нервно подрагивали. Шевелить ушами, как умели древние тролли, орки не могут, но вот этот атавизм – непроизвольные движения в моменты сильного волнения – встречается нередко. Печальная особенность для дипломата, сознательно регулировать это невозможно.

– Светлого вечера, сэль Хенирэль, – поприветствовала я коллегу. Заговорила на общем эльфийском, на котором до сих пор шёл разговор. – Насколько могу видеть, вы уже познакомились с нашей новой сотрудницей?

– Светлого вечера, – без особого удовольствия отозвался эльф. Хотя вопрос его настроения и выражения лица, по совести, стоило оставить открытым: он очень старый, а остроухие с возрастом настолько привыкают носить на лице невозмутимую морду, что, по-моему, разучиваются демонстрировать эмоции вовсе. – Я удивлён, что Орда ещё не отказалась от этой сомнительной практики – пытаться использовать для ответственной работы женщин.

Табиба рядом едва не булькнула от возмущения, но ей хватало ума промолчать и не лезть со своими замечаниями в разговор старших.

– Ну что вы, какая ответственная работа? – сладко улыбнулась я. – Исключительно вопросы сохранения нашего общего с шайтарами культурного наследия, вы же знаете. А что может быть более женским делом, чем сбережение корней?

Люблю улыбаться высокопоставленным эльфам: их это так раздражает! Они и так считают наши клыки вульгарными атавизмами, а уж в сочетании с вызывающе широкой улыбкой… Но мы же дикари, что с нас взять!