Избранный - стр. 11
Благо, до Маяковки рукой подать…
В кафе разливалась кондиционерная прохлада. Ветерок бегал по залу, остужая разомлевших от жары, даря иллюзию, что набравшее силу солнце не всесильно. Климов долго присматривался, выбирая, где присесть… Все свободные места ему не нравились, пока он не приметил, что в самом углу освобождается столик. В больших заведениях он любил устраиваться где-нибудь вглубине, чтобы лучше видеть происходящее вокруг, а к себе не привлекать внимание. Вот и сейчас в ожидании того, когда на него обратит внимание кто-нибудь из обслуживающего персонала, Климов изучал посетителей. Обычные неприметные люди пережевывали пышные булки, круассаны, багеты, прихлебывая из чашек чай или кофе, жадно присасываясь к минеральной воде из заграничных бутылок и с заграничными лейблами. Когда он видел пепси-колу, то припоминал историю, слышанную им еще в армии от одного из сверхсрочников: «Вы вот, молодые, пьете всю эту гадость цветную. А у меня свекор туда по пьянке зуб вставной уронил, так наутро зуб исчез. Вот зараза какая…»
Любим мы слизать бездумно все чужое, не разбираясь, что хорошо, а что плохо. Свое только ругать мастаки. Вот и весь этот эксперимент по освоению культуры французской кухни выглядел в Москве жалко. И булки были французскими лишь по названию, и ели их нарождающиеся франкоманы неумело и не изящно.
Поток мизантропических мыслей прервал голос – звонкий, как звук чайной ложечки, стукнувшейся о блюдце, неожиданное соло флейты на фоне вязкой возни современного оркестра:
– Сразу закажете?
Подняв глаза, Климов увидел нечто потрясшее его.
Молоденькая официантка улыбалась и ждала от него ответа. Бывает так, что женщина «попадает» в мужчину, и ее внешность, возможно и обыденная для одних, становится для него чем-то феерическим.
Алексей заказал кофе, и его охватило волнение – вдруг эта девушка, на бейджике которой написано «Вероника», больше не подойдет к нему, а заказ принесет другая. Конечно, Климов вовсе не помышлял влюбиться в юную красотку. Он понимал, что для нее это только работа, что улыбка, достававшаяся ему сейчас, была и будет достоянием многих посетителей кафе, и все-таки эта девушка, ее тонкие светлые кудряшки, простодушная улыбка задели его. А вдруг это тот самый случай, когда она улыбается искренне и между нами завяжется что-то особенное?
Около года назад в этом кафе он познакомился с Мариной. В тот вечер он зашел сюда случайно. После концерта в зале Чайковского Пьера Консанжа, героя его материала, сам бог велел испить чего-нибудь такого же будоражащего, как ослепительные мелодии и пассажи, звучащие в тот вечер со сцены. Консанж слыл одним из самых лучших исполнителей Паганини. Один из каприсов его тогда просили повторить на бис трижды. Простая, но очень яркая мелодия запомнилась тогда Климову каждой нотой. Может быть, эта музыкальная тема невольно создала то приподнятое настроение, когда хочется праздника. До последнего надеялся, что удастся вытащить куда-нибудь Пьера, но он отказался, сославшись на плохое самочувствие. Погода действительно была морозная, и хрупкий француз, видно, где-то простыл. «Что ж, придется пить в одиночестве», – эта мысль не показалось Алексею такой уж дикой, хотя было очень жалко, что Консанж не смог. Этот француз, с тонкими пальцами, длинными ногами, похожий на сердитую проснувшуюся птицу, чем-то приглянулся Климову. Весь облик Пьера хранил некую тайну, и Климову почему-то не терпелось ее разгадать. Может, и нет в этом французе ничего особенного? Просто волшебство исполняемой им музыки отражается и на нем самом? Или судьба маэстро Паганини, полная сумбурных головоломок, передается на время интерпретатору его музыкальных мыслей?