Избранное - стр. 2

Смотри, – синея друг за другом,

Каким широким полукругом

Уходят правнуки твои!

Зачем же тенью благотворной

Все кружишь ты, старик упорный,

По рубежам родной земли?

Когда ж неведомым страданьям,

Когда жестоким испытаньям

Придет медлительный конец?

Иль вечно понапрасну годы

Рукой суровой непогоды

Упрямый щиплют твой венец?

И под изрытою корою

Ты полон силой молодою:

Так старый витязь, сверстник твой,

Не остывал душой с годами

Под иззубренною мечами,

Давно заржавленной броней.

Все дальше, дальше с каждым годом

Вокруг тебя незримым ходом

Ползет простор твоих корней,

И в их кривые промежутки,

Гнездясь, с пригорка незабудки

Глядят смелее в даль степей.

Когда же, вод взломав оковы,

Весенний ветр несет в дубровы

Твои поблеклые листы,

С ним вести на простор широкий,

Что жив их пращур одинокий,

Ко внукам посылаешь ты.

Эх, шутка-молодость!.. Как новый ранний снег

Всегда и чист и свеж! Царица тайных нег,

Луна зеркальная над древнею Москвою

Одну выводит ночь блестящей за другою.

Что, все ли улеглись, уснули? Не пора ль?..

На сердце жар любви, и трепет, и печаль!..

Бегу. Далекие, как бы в вознагражденье

Шлют звезды в инее свое изображенье,

В сиянье полночи безмолвен сон Кремля,

Под быстрою стопой промерзлая земля

Звучит, и по крутой, хотя недавней, стуже

Доходит бой часов порывистей и туже.

Бегу. Нигде огня, – соседи полегли,

И каждый звук шагов, раздавшийся вдали,

Иль тени на стене блестящей колыханье

Мне напрягают слух, прервав мое дыханье.

Как грустны сумрачные дни

Беззвучной осени и хладной!

Какой истомой безотрадной

К нам в душу просятся они!

Но есть и дни, когда в крови

Золотолиственных уборов

Горящих осень ищет взоров

И знойных прихотей любви;

Молчит стыдливая печаль,

Лишь вызывающее слышно,

И, замирающей так пышно,

Ей ничего уже не жаль.

Ловец, все дни отдавший лесу,

Я направлял по нём стопы.

Мой глаз привык к его навесу

И ночью различал тропы.

Когда же вдруг из тучи мглистой

Сосну ужалил яркий змей,

Я сам затеплил сук смолистый

У золотых ее огней.

Горел мой факел величаво,

Тянулись тени предо мной, –

Но, обежав меня лукаво,

Они смыкались за спиной…

Пестреет мгла, блуждают очи,

Кровавый призрак в них глядит, –

И тем ужасней сумрак ночи,

Чем ярче светоч мой горит.

Долго ль впивать мне мерцание ваше,

Синего неба пытливые очи?

Долго ли чуять, что выше и краше

Вас – ничего нет во храмине ночи?

Может быть, нет вас под теми огнями –

Давняя вас погасила эпоха…

Так и по смерти лететь к вам стихами,

К призракам звезд, буду призраком вздоха!