Избранница стража мглы - стр. 6
а надломил печать и, поднеся листок к неровному пламени, пышущему из недр очага, принялся читать. Как назло, про себя.
Близняшки сгрудились у него за спиной, мама согнулась в три погибели, не желая ждать, когда супруг закончит чтение и передаст письмо ей. Я отошла в сторону, так как свободного места возле кресла уже не осталось.
Нарочные к нам приезжали нечасто и зачастую с плохими известиями, потому родителям так не терпелось выяснить, что же стряслось на сей раз. Ну а младшенькие просто изнывали от скуки и пытались как могли разнообразить приевшийся им досуг.
Когда баронесса тоненько вскрикнула и пошатнулась, словно собиралась отправиться в обморок, я зажмурилась, готовясь к худшему. Главное, чтобы с Флавьеном ничего не стряслось! И с Маржери и ее месячным младенцем никакое несчастье не приключилось.
Последовавшее за сим восклицание маменьки огорошило меня и на какое-то мгновение ввело в замешательство.
— Пресветлая Витала! Чудо чудесное! Александрин, девочка моя любимая! — А в следующий миг меня уже целовали и тискали в объятиях, чего, в принципе, никогда не случалось. Нет, конечно же, случалось, в далеком-предалеком детстве. Еще до обряда инициации, возвестившего всем, что во мне не проявилось ни капли силы.
— Папа? — Высвободившись из крепких материнских объятий, я растерянно посмотрела на отца, потом на близняшек.
Глаза у обеих сияли, щеки раскраснелись и, пока они пялились на меня так, будто видели впервые в жизни, на губах у обеих играли глуповато-счастливые улыбки.
Отец же хмурился и то и дело бросал на послание, что до сих пор сжимал в руках, мрачный взгляд.
— Что случилось?
— Счастье-то какое! — взволнованно повторяла баронесса, меряя гостиную шагами. — Мессир де Шалон просит твоей руки, дорогая. Какое счастье…
— Что?! — я чуть не подавилась собственным восклицанием и, позабыв о манерах, выхватила у отца мессировские каракули.
Впрочем, никакие это были не каракули, а красивые с вычурными завитушками буквы, складывавшиеся в слова, а те в свою очередь — в абсурдные фразы.
Его светлость просил… Хотя какое там просил! Ставил перед фактом, что отныне я — его невеста и должна через неделю явиться в Валь-де-Манн, родовое имение стража.
— Ох, Ксандра, только не говори, что ты и ему откажешь! — заполошились сестры, заметив, что я не визжу от счастья и не подскакиваю, словно гуттаперчевый мячик, до потолка.
— Конечно же, не откажет! Что за вздор вы несете?! — устав наматывать круги по комнате, маман плюхнулась в кресло-качалку.
— Но почему я? — в горле пересохло от волнения и… кажется, страха.