Из Золушки в миллионерши. Секреты финансовой независимости - стр. 13

На пороге Великого Переворота я уже был правой рукой Колючего Юра, и уже давно не был юным парнишкой, а весьма видным юношей, которого знал весь подпольный мир Лунденвика под кличкой Красавчика. И, наверное, все бы в моей жизни сложилось иначе, если бы я в тот промозглый осенний день не решил укрыться от дождя в старой молельне.

Именно там, я впервые увидел живую принцессу. Ее темные волосы спутанными кудрями обрамляли невообразимо красивое лицо, по которому медленно и неуловимо красиво текли слезы. Она плакала и молилась. Одна. В заброшенной молельне.

Это зрелище было настолько нереальным, что мне даже пришлось ущипнуть себя для того, чтобы поверить, в то, что мне все это не снится. Я не посмел тревожить красавицу, только шагнул в тень и оттуда наблюдал за ней. Не смогу сказать точно, сколько прошло времени, но принцесса выскользнула, а в моей голове, словно огнем вспыхнули строчки.

Тихий ангел, дождь из слез

На осколках чужих грез

Разбиваются мечты,

Я, как крик из пустоты.

Я так и написал свое первое стихотворение, прямо там на каменном полу заброшенной молельни Люндевика, из которой я уже выходил совершенно новым человеком. Тем кто точно знал, что моя жизнь отныне и всегда принадлежит поэзии. Именно так я и сообщил Колючему Юру. Стоит ли говорить, что он совсем не обрадовался? Сначала, он пытался меня отговорить, потом высмеять, но, видя мою непреклонность сдался и предложил сделку. Он дает мне деньги на первый сборник стихов, а я получаю два процента с продаж. Я, разумеется, согласился, ведь на тот момент это был единственный шанс для меня. Уже значительно позже я пойму, что Колючий Юр сделал это для того, чтобы я убедился в провальности своей затеи и все же согласился занять главное место в его структуре, но вышло совсем по-другому. Мой первый сборник выстрелил. Второй буквально сделал меня знаменитым, а Колючий Юр обзавелся вполне легальной доеной коровой. Подоспевший к тому времени Великий поворот вынес мою славу глубоко за пределы Люндевика, но вопросы я начал задавать, только после пятого сборника своих стихов. К тому моменту я уже мог позволить себе дом и не только и все это всего на два процента от доходов, а у Колючего Юра была к тому моменту целая редакция и бизнес, построенный на моем творчестве, на котором он зарабатывал гораздо больше, чем криминалом.

Понятно, что мое требование пересмотреть наш договор ничем хорошим не закончилось, а когда я потребовал этот самый договор разорвать так меня и вовсе подкараулили в какой-то подворотне для того, чтобы объяснить, что так не поступают с теми, кому ты обязан жизнью. Но я вывернулся и выжил и только пару шрамов напоминали о той ночи. Больше дел с Колючим Юром я не вел, более того, я навсегда уехал из Люндевика и больше туда никогда не возвращался.