Из жизни жен и любовниц - стр. 12
– Скажите, Вероника, как давно вы знакомы с Денисом Борисовым?
– Почти три года. Из них два мы состоим в браке.
– Вы знаете, что его обнаружили в своей квартире… Судя по обстановке и состоянию квартиры, ваш муж проживал там какое-то время. То есть вы жили с ним раздельно. Вы поссорились?
Вероника тотчас вспомнила все подобные сцены из кинофильмов, которые крутят по всем каналам круглые сутки. Криминальные истории, убийства, свидетели, суды, адвокаты…
– Это официальный допрос? – спросила она неуверенно.
– Да. Но вы можете не отвечать, если не хотите.
Но если она не ответит, кто знает, может, тогда они, не дай бог, заподозрят ее?
В эту минуту раздался звонок ее телефона. Номер не определился.
– Алло?
– Ма, у меня все хорошо. Никому не верь. Я люблю тебя! Не переживай.
И все. Гудки.
Ей стало трудно дышать. А лицо – она это почувствовала – просто запылало.
Макс! Объявился! Что означают его слова «никому не верь»?! Где он был всю ночь?
«Убью его, урода… Лучше бы его вообще не было в нашей жизни…» – вспомнила она его слова, обращенные к Денису.
Макс?! Нет, этого не может быть! Он хороший мальчик. Он не способен на убийство, а ведь это – незавершенное убийство. Незавершенное! То есть человек, пырнувший Дениса ножом в живот, хотел его убить, как же иначе? Но им не может быть Макс, не может быть…
Сейчас следователь начнет допытываться, из-за чего произошла ссора, и если она скажет правду – из-за Макса, из-за его невозможности терпеть рядом с собой Дениса, то она тем самым подпишет ему приговор. Господи, да с ней ли это все происходит?!
– Я буду говорить только в присутствии адвоката.
– Хорошо. Тогда мы поедем в прокуратуру. Сообщите своему адвокату, чтобы и он подъехал туда. Время дорого, как вы понимаете. Все слишком серьезно.
– Я не арестована?
– Нет, конечно.
– Значит, я могу сейчас поехать домой?
– Да, можете.
Лицо следователя изменилось. Вместо дежурной озабоченности на нем отразились недовольство, досада.
– Извините…
Она встала и быстрым шагом направилась в сторону ординаторской. Нашла врача, оперировавшего Дениса, начала задавать ему вопросы. Выяснила, что состояние мужа тяжелое, никто не может гарантировать благоприятного исхода дела.
Ординаторская с ее белыми шкафами, чайным столом, кафельным полом и огромными окнами тотчас распалась на пазлы, которые никак не могли собраться вместе, во рту у Вероники появился неприятный железистый привкус, после чего наступила темнота.
Она пришла в себя от мерзкого запаха нашатыря.
– Очнулись? – Она увидела склоненное над ней лицо медсестры в белой шапочке. – Вот и хорошо. Вставайте! Вот так. Быть может, мы позвоним кому-нибудь из ваших близких, чтобы они приехали за вами?