Размер шрифта
-
+

Из тупика. Том 2 - стр. 42

– Как ее сюда занесло? – спросил он.

– А черт ее знает… Вон, вон! – стал показывать Нечитайло. – Видишь, катится сюда бочка с фамилией под стать бочке, Бочкарева Машка, это и есть командир бабьих «ударников», которая охраняла Керенского… Бежала сюда через Финляндию!

– А что она здесь делает?

– Э-э, брат, ты нашей Машки еще не знаешь. Наша Машка получает от англичан фунтиков больше нас с тобой. Хотя мы, брат, всю войну фронт держали, а она даже Зимнего дворца удержать не сумела… Взял бы я ее за ногу да размотал как следует!

С другого конца столовой вошла толстая накрашенная молодуха с широким лицом крестьянки; на выпуклой груди ее бренчал бант солдатских Георгиев. Взглядом, тупым и упорным, она обвела лица офицеров, которые помоложе. Джиашвили, пламенный грузинский дурак, подбоченился, как для свадьбы…

Эта сцена отдавала чем-то порочным, и Небольсин отвернулся.

– И за что же она получает больше нас? – удивился он.

– А за то, стерва, что ведет здесь, в Англии, как крестьянская демократка, агитацию за активное вмешательство союзников в дела России. Может, ей и надо платить побольше… Об этом, Небольсин, спроси не у меня, а у министра Черчилля! Мы умеем только убивать, и за это нам – два фунта… Спасибо! Мы люди не гордые, берем не отказываясь.

***

Немецкая армия уносила из России в свой родной фатерлянд не только шпик, холстину, уголь и сало, – под стальную каску Фрица запала мысль о солдатских Советах, сама идея обращения войны империалистической в войну революционную.

Перелом в борьбе на Западном фронте уже обозначился – резко, и до Ньюмаркета, где несуразным скопищем засели русские белогвардейцы, доходили слухи, что фронт надвигается на Германию, что немцы уже сыты войной по горло и кричат тем, кто еще сидит в окопах: «Штрейкбрехеры! Вам мало досталось?..» Как ни странно, настроение от этих вестей в Ньюмаркетском лагере было подавленное.

– Мир воспрянет! – говорил со злостью. – Но что Россия? Ограбленная, голодная, изнасилованная, – ей не бывать на пиршестве всеобщей победы. Большевики свой мирный пирог слопали еще в Брест-Литовске, и Россия разодрана на куски.

– Вешать, вешать! – горячо ратовал Джиашвили. – К чему разговаривать, надо вешать… Это очень хороший способ!

По вечерам жутко и мрачно резались в карты. Озлобленно шмякали на стол истерзанные картишки. В соседнем коттедже однажды раздался выстрел – прихлопнули шулера. Англичане начали следствие. Но офицерская община рьяно вступилась:

– Не лезьте в русские дела! Еще чего не хватало, чтобы вы нам указывали – кого можно, а кого нельзя убивать. У нас свои законы – российские: за шулера нам ничего не будет…

Страница 42