Из тупика. Том 2 - стр. 36

– Такую марку пьешь? – спросил. – Чем богаты, тем и рады… Ну, а теперь ешь-пей и рассказывай, как до нас добрался. На Мурмане все уверены, что ты отбыл на Мудьюг?

– Да. Отбыл на Мудьюг. А как добрался… смотри! – И с гордостью показал оторванную подошву. – За Кандалакшей мосты уже взорваны. Щебенка острая. Где пешком, где на кобыле, где на подкидыше. Вот добрался. И… что я вижу? – Вальронд взялся за бутылку. – Русский «мартель», просто не верится… обожаю! А ты, отец-чекист, не ковырнешь со мной за компанию?

– И ковырнул бы. Да, понимаешь, некогда.

– Понимаю. Стоишь на страже ревбдита.

– Что это такое?

– Революционная бдительность. Сокращенно! Ваше здоровье…

Не чинясь, Женька Вальронд съел огурец и два яйца, оставив Спиридонова на весь день голодным. Так же исправно осушил полбутылки, но оставался трезв, аки голубь.

– Здоров пить, – заметил Спиридонов.

– Привычка флота. Мы несгибаемые люди… Хочешь анекдот?

– Валяй. Только повеселее.

– Зима в Кронштадте сто лет назад – не приведи бог! И вот доблестные офицеры флота, сильно тоскуя, решили выпить все вино, какое было в Кронштадте. И выпили… за одну ночь! Весь зимний запас вина! После чего участники этой героической пьянки получили особые ордена и стали «кавалерами пробки».

– Ну-у? – не поверил Спиридонов.

– Точно так. Причем винная пробка носилась ими на владимирской ленте. И вот я, просматривая журнал «Русская старина», в числе этих кавалеров обнаружил и своего дедушку… Каково?

– Иди отсыпаться, – сказал Спиридонов, пряча бутылку.

Вечером он пришел в казарму бойцов охраны, разбудил мичмана.

– Выйдем, – предложил. – Разговор имею…

Они вышли на крыльцо. Над крышами Петрозаводска ветер ломал ветви деревьев, березы вытягивались метелками.

– Я думал, ты так… мичман и мичман… А ты, оказывается, важная птица с Мурмана! Пока ты спал, я позвонил в Петроград, и тебя просят доставить в ВЧК. Так что бери свои бумаги, дрезину я тебе приготовил. И езжай как барин… Ну, будь!

Спиридонов помолчал немного и добавил:

– Хороший ты парень вроде! Только извини, брат, мне велено к тебе приставить конвой…

Через восемь часов, прямо с дрезины, Вальронд был доставлен на Гороховую, 2, в бывшее помещение санкт-петербургского градоначальства, где теперь размещалась Петроградская ВЧК. Всю дорогу мичман сильно нервничал. Его сразу же провели в комнату для допроса, и незнакомый человек спросил:

– Ваш переход на сторону нашей армии не обусловлен ли какими посторонними обстоятельствами?

– Нет.

– Не было ли у вас родственников, когда-либо примыкавших к народовольцам или иным революционным организациям?