Из сказки в суровую реальность - стр. 9
– Господи, как же я тебе не завидую, – чуть не плача произносит моя подруга. – Помогу, чем смогу. Обещаю. Только куда ты поедешь?
– Прости, но этого не буду пока говорить. Не обижайся, но ради собственной безопасности…
– Конечно, о чём ты! Я не обижаюсь. Просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Не случится, – заверяю Свету.
И это правда. Хуже, чем есть, уже не будет.
ГЛАВА 3
Март 2020 год
Еду на маленькой скорости по широкой гладкой трассе. Мимо проносятся грузовики, лихие легковые автомобили; скутеры летят, несмотря на проливной дождь. Всегда поражалась, насколько турки любят разъезжать по городу на этих «моторах», как они их называют. Но мне некуда спешить. От Алании до Анталии всего два часа. Полпути уже преодолено. Свернула в город Сиде, чтобы перекусить в кафе, где подают завтраки. И теперь буду ехать до самой Анталии без остановок.
Мысли все только о дочке. Чем её кормят? Вовремя ли укладывают спать? Чему учат? Как купают?
У меня есть повод волноваться, хорошо зная свою свекровь. Ей не составит труда угостить малышку острым перцем или всучить жирную косточку с мангала пососать. Она может не укладывать ребенка на дневной сон, так как важнее сходить к соседке, чтобы перемыть кости, как минимум, сотне других соседей и родственников. И если я заботилась о том, чтобы моя девочка к девяти часам вечера уже спала, то со свекровью она будет гулять до полуночи, а то и больше. А если заплачет? Существует Чупа-чупс или другая сладкая дрянь. Господи, ей только девять месяцев!
Мы старались как можно реже с ними встречаться. Ездили в Османели на праздники или важные события. За последние четыре года свекры приезжали к нам раза два, и тогда я была на грани нервного срыва. Меня раздражало, когда свекор пытался научить Камелию говорить «папа – дурак» вместо чего-нибудь умного. А когда моя дочь это повторяла, все дружно смеялись.
Колочу руль от злости. Не хочу думать о том, какого ребенка получу в итоге.
Если бы я только могла просто заявиться к ним, сказать что думаю и, взяв свою дочь, уехать… Уверена, Ремзи отвез Камелию в Османели к родителям. Потом сменил номер телефона и предупредил всех родственников, чтобы игнорировали меня. А может, у него давно был такой план? Что, если он просто пускал мне пыль в глаза для того, чтобы родила? Конечно, самый сложный период, когда ребенок привязан к матери с помощью грудного молока, прошел – Камелия оторвалась от груди в восемь месяцев, то есть за месяц до похищения – и теперь с ней не очень сложно. И правда, зачем я им? Вредная русская невестка, которая вечно лезет со своими правилами, отклоняя их обычные семейные устои. Я не подарок, согласна. Но, черт, я ведь мать!