Из рассказов капитана Паба. Червивое яблоко 4 - стр. 18

В этом их ахиллесова пята.

И сила старой аристократии.

Потому что нет ничего нового под луной, все уже было, и на все на свете имеются прецеденты.

Нормальный должностной предел пэтэушника есть пост координатора направлений. Редкий пэтэушник добирается даже до идентификационного индекса один ноль, не говоря уже о двух. А из добравшегося десятка лишь один умирает своей смертью, и то от инфаркта. Так вот, пусть сидят и координируют работу себе подобных ублюдков, недоноски… Быдло!

Понятно, что этот бывший пэтэушник поручит козленка своим элитным гоблинам. Следовательно, мне должно сделать то же самое, поскольку, если транспортникам козленок нужен непременно живым, то моим инстанциям исключительно в виде трупа. И этим следует заранее озаботиться, подобрав исполнителя соответствующего класса. Ультракласса. Рем Бо-бо сейчас занят, Рокки Н.Роллер тоже, следовательно, посылать нужно Конана Була.

Сам нажал кнопку вызова дежурного офицера, представил себе, как загрохочет сейчас под его шагами фараоново эхо, сморщился и поспешно затолкнул в уши музыкальные заглушки. Подавляя все другие каналы восприятия звуков, в его мозгу взорвались синкопические аккорды старинной, как это некогда называлось, "вопильно-инструментальной" группы Моден Стоун… Вопильно-инструментальная группа… Моден Стоун… лабух… ах, сколько в этих изысканных словах рафинированной культуры, великосветского шика и комильфо! А пэтэушники… да что же с них взять, с вахлаков, гламуров и чувырл?

Сам был большим знатоком и ценителем музыки примитивов.

Эстетом.

Снобом.

Глаза его закрылись. Лицо исказила гримаса величайшего наслаждения, столь похожая у сапиенсов на внешнее отражение зубной боли. В эту минуту ничто не напоминало в нем жестокого, безжалостного чиновника и политика, знавшего лишь один способ поощрения –

дозволять жить,

и один способ наказания –

лишать жизни.

Инспектор интерстарпола Инптуд Персидский, на которого, в конце концов, свалилось проклятое дело "О систематическом исчезновении пассажирских кораблей системы галактических перевозок", повел его очень необычно.

Как всегда.

Впрочем, свалилось – это не совсем то слово… даже, пожалуй, совсем не то. Как всякое тухлое дело, шло оно в Интерстарполе ни шатко, ни валко. Все сотрудники этой почтенной организации открещивались от него, как черт от ладана, и время от времени делали безуспешные попытки подсунуть оное ведомству Имперской безопасности под химерическим предлогом вмешательства Независимых Миров. А когда уж вовсю запахло жареным и даже паленым, вспомнили о нем, Инптуде, самое имя которого с некоторых пор коллеги расшифровывали как Инспектор по Тухлым Делам.