Из огня и пепла - стр. 10

Логан нашёл меня в горизонтальном положении, по-свойски сбросил мои ноги в ботинках с застеленного одеяла и присел на кровать.

– Ты в норме?

– Хотелось бы думать.

– Что на тебя нашло сегодня? Ты никогда не пасуешь в нужный момент.

Я слегка оскорбился подобным замечанием, потому что не думал, что спасовал. Словно прочитав мои мысли, Логан добавил:

– Ты стоял, как истукан, и пялился на скорую, когда остальные тушили пожар. Что произошло?

– Ничего. Просто та женщина… стало её жаль.

– Всех их жаль… Но это не должно мешать нам выполнять нашу работу.

Я кивнул, сознавая, что в данный момент со мной разговаривает не друг, а мой лейтенант.

– Пошли завтракать. – Сменив гнев на милость, Логан хлопнул меня по бедру. – Олсен готовит свои бесподобные сырные лепёшки.

– Буду через минуту.

Но в желудке не было свободного места для лепёшек Олсена, только пустота при воспоминании об обугленном лице Рейчел и запахе горелой кожи.

Белый свет потолочной лампы ослепляет, выжигает сетчатку щипками. Приходится оставить лишь щёлки, чтобы не потерять зрение. Первое, что чувствую – нестерпимая боль во всём теле, но кожа на лице и спине так и полыхает, словно по мне проходятся раскалённым утюгом. С иссохших губ срывается стон, похожий на скулёж раненого животного. Так пищал соседский пёс, когда его переехала машина.

В глазах темнеет от невыносимого жара, и яркий свет тут же затягивается пеленой. Уж лучше ослепнуть от сияния ламп, чем погрязнуть в этой тёмной пучине мучений. Я порываюсь встать, но чьи-то заботливые руки снова укладывают меня.

– Тебе нужно лежать, – говорит знакомый, ласковый голос, и я подчиняюсь ему.

Когда дымка рассеивается, как бывает после того, как резко встанешь с дивана, я вижу у постели Джерри. Моего милого Джерри, который глядит на меня выпученными рыбьими глазами. Никогда бы не подумала, что его маленькие глазёнки могут так широко раскрываться. Весь всколоченный, его трясёт. Эта дрожь передаётся мне через руку, которой он сжимает мою ладонь.

– Что случилось? Где я?

– В пекарне был пожар. – Напоминает Джерри, и я начинаю припоминать, как огонь устроил пирушку прямо на кухне «Поппи». – Ты чудом уцелела.

Глаза привыкают к белизне стен и невыносимо ярким лампам, и я понимаю, что лежу в больнице. Туловище стянуто чем-то мягким под больничной рубашкой. Правая сторона лица жжётся, словно я упала лицом в кактус. Что-то липнет к щеке банным листом к разгорячённому телу.

– Пекарня… – шепчу я. – Джерри, она сгорела?

– Кое-что уцелело. – Пытается улыбнуться он, но в улыбке ни доли радости. – Но ты не должна сейчас об этом думать. Тебе нужно позаботиться о себе.