Ивановка - стр. 29
– Отстань!
Варя представила, что дверь дома за ее спиной исчезла. Просто растворилась, нет ее. На руке – той самой, что она сейчас поднимает, чтобы начертить символ, – четыре пальца срослись в один. И голос пропал… Ни звука не произнести, как ни пытайся.
Распахнув глаза на пол-лица, бабка Танька в ужасе смотрела на свою правую руку. Схватилась за нее левой и попятилась к дому. Царапнув дверь, быстро двинулась вдоль стены, хватаясь то за нее, то за воздух. Отчаянно пыталась нащупать вход и то и дело безумно оглядывалась на Варю. Губы сдвигались, словно готовясь к поцелую, и тут же резко приоткрывались и отталкивались, расходясь в стороны. «Мо-рок». «Мо-рок».
Варя медленно приближалась, изо всех сил стараясь сдержать зудящее тепло.
После она вернулась на дорогу, зачерпнула ладонью снег из сугроба у горбуньиного забора и понюхала. Не побывали ли здесь уличные собаки? Снег пах улицей, но не животными. Варя, черпая его пригоршнями, принялась вытирать лицо.
Дверь дома Макарыча, стоявшего чуть ниже наискосок, распахнулась с отвратительным скрипом и выпустила в темноту свет керосиновой лампы, которую держал в руке новый жилец. Он так и не обзавелся электричеством? А ведь совсем не похоже, что он такой же упорный противник света, каким был старик. Тот полагал, что с врагом нужно играть на его поле и по его правилам – только так победишь. Ошибался Макарыч. Не ту сторону выбрал.
Лампа, нервничая, дрожала, неуверенно оглядывая улицу. Варя помогла: сама вышла в ее свет. От неожиданности лампа вздрогнула вместе с рукой.
– Я слышал какой-то шум… Что с вами случилось? – приезжий, щурясь, вместе с лампой наклонился к Варе.
– Ничего страшного. Кровь пошла из носа, – Варя шмыгнула и провела рукой по лицу.
– Но вы… – лампа прошлась по платью и замерла на носках. – Почему вы?..
– Я поругалась с бабушкой. Мы поспорили, и я… В общем, решила пройтись. И пока не хочу возвращаться, – нисколько не обманула Варя.
– Заходите, – уже во второй раз пригласил жилец Макарыча.
«Илюша». Варя хмыкнула, вспомнив, как называла его горбунья на берегу.
Домишко за несколько дней заметно ожил. Горячо топилась печка, пол перестелили, стены побелили, появились занавески и кое-какая мебель. Правда, выглядели салатовый обеденный стол из пластика и такие же стулья так же уместно здесь, как и медведь в пустыне. Варя уселась за стол, украдкой заглянув в открытый ноутбук, подключенный к внешнему аккумулятору. Жилец Макарыча изучал в соцсети страницу какой-то Марины Скориковой.
– Кофе? Или, может, вина? Я купил в райцентре пару бутылок, – растерянно предложил он, глядя на обмерзшие носки Вари, с которых уже начинали течь тонкие ручейки. – Дать вам свои кроссовки? Другой обуви у меня нет.