Иван Грозный. Сожженная Москва - стр. 15

Мурза вздохнул. Что-то будет? Предположений много, ответа нет. И не может быть. Все прояснится в Бахчисарае.

Обоз продолжал пылить по безбрежной степи.

В первый день отряд Азата преодолел путь в девяносто верст и уже глубокой ночью встал на отдых в небольшом ауле, чтобы с рассветом продолжить путь. Нукеры держались достойно, им хватило нескольких часов на отдых, коней сменили. В этом ауле мурза держал свой табун. Как раз для таких случаев – срочных выездов по вызову хана. Посему уже к обеду четверга отряд вошел в Бахчисарай и остановился на окраине города у родственника мурзы Галима, местного князька.

В это же время крымский хан встречал во дворе своего дворца турецкое посольство, которое возглавлял приближенный к султану человек Карбали-паша. В Порте ходили слухи, что никто из вельмож не имел такого приятия у Селима, как Карбали-паша.

Встретив высокого гостя, хан провел его во дворец, где был дан праздничный обед. После обильного кушанья вельможи вышли в придворный сад и устроились в небольшой беседке, из которой был хорошо виден дворцовый луг, где паслись ханские табуны, и на крутом правом берегу реки Чурук-Су – город.

– Хорошие у тебя кони, хан, – оценил скакунов Карбали-паша.

– Да. Отборные, их доставляют отовсюду. Вижу, тебе понравился молодой белый жеребец, ты не сводишь с него глаз.

– Ты верно заметил, хан, добрый конь, – рассмеялся Карбали.

– Он твой.

– Благодарю. Не забуду такого подарка.

– Его отловят и приведут к старшему нукеру твоей охраны.

– Хорошо.

– А теперь, может, поговорим о деле?

– Да, хан. Дело, впрочем, тебе известное. Ты прекрасно понимаешь, что дальнейшее усиление русских недопустимо. Они и так набрали силу немалую, захватили Ливонию, не говоря уже о Казани и Астрахани. Царь Иван наглеет, разве раньше можно было подумать о том, что русские придут в Крым? А ведь пришли на твои земли.

– Ты напоминаешь мне пятьдесят девятый год, когда русские под предводительством воеводы Даниила Адашева ворвались в Крым?

– Именно, хан, ведь тогда русские впервые хозяйничали здесь, освободили русских и литовских невольников, захватили твоих подданных, разгромили множество твоих отрядов.

– Ты еще напомни мне пятьдесят пятый год и Судбищенскую битву, в которой пали мои сыновья Ахмед-Гирей и Хаджи-Гирей, – побагровев, процедил хан.

– Они погибли как герои.

– Мне от этого не легче. Но мне тоже есть чем ответить тебе и султану. В прошлом году пятидесятитысячное войско еще одного моего сына, царевича Мехмед-Гирея, опустошило рязанские земли, а следом и окрестности Каширы.

– Однако и тогда русские сильно потрепали твое войско. Дружины опричного князя Дмитрия Хворостинина, не так ли?