Иван Грозный на Мальдивах - стр. 22

– Стойте тут! – приказала Зюка. – Ваня, если ты не поможешь, мое отношение к тебе не изменится. Но Николетта тебя в порошок сотрет!

Девочка неожиданно взяла меня за руку.

– Кто такая Николетта?

– Женщина в кабинете, главная в садике, – пояснил я.

– Она выглядит как бабка султана Роджерса, – заявил мальчик, – серьги такие же.

Саша засмеялась и подняла руку.

– Дай пять!

– Сделайте одолжение, – взмолился я, – побудьте тут недолго одни. Очень прошу.

– Ладно, – смилостивилась девочка.

– Хорошо, – кивнул мальчик.

– Женщина согласилась пойти с вами в театр? – осведомилась Саша, когда я поехал по проспекту.

– Сказала, что больше любит концерты, обожает певца Ивана Рогова, – вздохнул я.

– Вы ее туда пригласили? – поинтересовался мальчик.

Я кивнул.

– Придется потом на ней жениться, – заметила Саша.

Я вздрогнул и увидел дорожного полицейского, который велел мне остановиться. С заднего сиденья послышался шорох, но мне было не до детей.

– Нарушаем? – спросил парень в форме, разглядывая мои права. – Нехорошо, Иван Павлович, вы проследовали через перекресток на красный свет.

– Вам показалось, – возразил я.

– Можем проверить на камере, – заявил юнец, – для этого проедем в отделение, напишем заявление…

С заднего сиденья раздался хриплый голос:

– Вы кино про Удавчика смотрели?

Гаишник, который внимательно изучал страховку, кивнул.

– Да. Все сто четыре серии. Почему интересуетесь?

– Хе-хе, – произнес тенор, – хе-хе! И хо-хо!

Парень вздрогнул, посмотрел на меня, потом перевел взгляд за мою спину. В ту же секунду его лицо осунулось и резко побледнело. Гаишник бросил в открытое окно документ и кинулся к обочине, где стояла патрульная машина.

– Дядя Ваня, уматывай, – приказал хриплый бас.

Не понимая, что происходит, я по неизвестной для себя причине выполнил приказ, свернул налево, потом направо, затем припарковался, обернулся и чуть не выскочил из автомобиля.

Детей на заднем сиденье не было. А в промежутке между передними торчала голова… Нет слов, чтобы ее описать. Башка была тускло-зеленого цвета, на макушке торчал ежик седых волос, красные глаза почти вывалились на щеки, которым мог бы позавидовать любой хомяк, рот напоминал лезвие ножа. И вся эта красота была усеяна то ли бородавками, то ли прыщами. Я выхватил из держателя бутылку минералки, сделал несколько судорожных глотков и спросил:

– Ребята, вы где?

Голова наклонилась, потом исчезла, вместо нее показалась довольная мордочка Саши. Я уже понял, что у меня в салоне не жуткая нежить, выдохнул и осведомился:

– Зачем вы на пол легли?

– У вас нет детских кресел, – затараторила Саша, – а мы должны в них сидеть.