Иван Дурак и происки Кащея - стр. 10
Но долго ждать не пришлось. Дверь прохода медленно отворилась, и из образовавшегося проёма наружу пал яркий, почти дневной свет. Изнутри повалил густой белый пар. Или дым. «Детишек варит, сука!» – успел подумать Иван. И вот появилась она. Яга. Костяная Нога. Но Ваня видел только ее силуэт на фоне яркого света. Сгорбленный силуэт потоптался на пороге, и скрипучий голос произнес:
– Фу-у! Русским духом пахнет! Кто это там?
И тут Дурак увидел, как засветились глаза ужасной старухи. Они разгорались все ярче и ярче, пока не превратились в два ослепительных прожектора, лучи которых стали рыскать по территории перед домом, пока не наткнулись на фигуру Иванушки. Тот на мгновение ослеп.
– Ага! – воскликнул скрипучий голос. – Русский Иван! Ха!
Внезапно что-то взорвалось, и позади Иванушки вспыхнуло, как керосин, включая деревья, кусты, забор и, наверняка, его ковер-самолет. Хитрая Яга, все пути к отступлению отрезала. Вокруг стало совсем светло от пожара. И Иванушка увидел Ягу. Она и впрямь оказалась очень мерзкой на вид старухой, во рванье, с нечёсаными седыми волосами чуть ли не до земли, и с крюкообразным носом, скрывающем добрую треть лица и упирающимся в подбородок. Голова у нее слегка тряслась где-то на уровне живота – так она была горбата. Хромая, старуха спускалась с лестницы и скрипела, ловко манипулируя длинной метлой:
– Зачем пожаловал, добрый молодец?
– За стрелой, старая мыльница!
«Почему именно мыльница? – вдруг подумал Дурак, поудобней ухватываясь за рукоятку меча. – Ну, теперь она точно разозлится!»
– Ах так! – действительно разозлилась старуха и вдруг принялась мелко дрожать.
Иванушка даже пожалел, что послушался Ипроксима и согласился отрубить голову этой милой бабушке. Зрелище, которое предстало его глазам, могло шокировать даже Фредди Крюгера.
Тело Яги завибрировало, распрямилось и стало прямо на глазах вытягиваться. Лохмотья на нем трещали и рвались, падая на землю. Под ними поблескивала сталь. Лицо из противного старушечьего превратилось в надменно-безразличную стальную маску, а глаза перестали светиться, но остались стеклянными, с несколькими рядами различно выпуклых линз.
В итоге этой метаморфозы перед Дураком предстала женщина-робот из стали и пластика, с руками и ногами на гидравлике, с цейсовскими объективами вместо глаз и с коварными мозгами Костяной Ноги в пуленепробиваемом черепе. Она вертела в воздухе метлой, как хороший самурай копьём, и при этом продолжала надвигаться на Ивана. Тот хоть и был ошарашен всем этим, но все же вспомнил некоторые напутственные советы Ипроксима, поэтому, согнав с себя страхи, принял боевую позицию.