Итальянец по требованию - стр. 13
– Я понимаю.
– Хорошо, если так. От первого месяца зависит очень многое. Надеюсь, вы сделаете все, что в ваших силах. И даже больше.
Яна не успела уточнить, что значит это загадочное «даже больше», и оговорить рамки своих услуг, как яростная музыка огласила кабинет.
– Да! – Михаил Игоревич взялся за смартфон. – Готовы, ждем. Проводи его.
На этом Самохин взволнованно вскочил, затянул галстук еще туже и промокнул пот, выступивший на лбу лягушачьей икрой.
– Приехал раньше… – пробормотал он. – Черт… Я потом вам объясню детали, а сейчас включите обаяние, сделайте одолжение.
– Но я…
Дверь распахнулась, и Яна машинально расправила плечи. Волнение Самохина, как вирус эболы, передалось ей, хотя до этого момента она и не собиралась нервничать. Ну, повар и повар. Итальянец и итальянец. Мало ли она встречала в Неаполе таких Марко! А тут вдруг ноги ослабли, похолодели кончики пальцев, несмотря на жару… Впрочем, как выяснилось, это было только начало.
– Buongiorno! – в кабинет шагнул высокий брюнет, и, встретив взгляд знакомых кофейных глаз, Яна ощутила острое желание рассыпаться на атомы.
Перед ней стоял тот самый синьор, в чьи руки она позорно рухнула в мужском туалете, тот самый обладатель безупречных манер и парфюма, который помогал ей собирать леденцы, пока она корячилась кверху задом. И судя по выражению его лица, новая встреча шефа Бурджарини не обрадовала. Бодрая улыбка превратилась в оскомину. Видно, синьор не до конца распробовал ту горсть барбарисок, которые Яна пихнула ему на прощание. И ведь надо было! Как бабулька, которая носит в сумке килограмм слипшихся карамелек со времен торжества коммунизма и пытает ими каждого ребенка, ненароком оказавшегося поблизости.
От стыда и досады Яна не знала, куда себя деть, но подозрительный взгляд Самохина заставил взять себя в руки.
– Добро пожаловать в Москву и в наш ресторан! – затарахтел Михаил Игоревич, протягивая гостю ладонь.
Яна перевела и даже умудрилась сделать это так, чтобы голос не дрожал. Синьор Бурджарини кивнул и собрался пожать руку ей. А она до того перенервничала, что не сразу поняла, почему все стоят и смотрят на нее. Потом вспомнила, что держит в правой руке сумочку, переложила в левую, но ремешок скользнул во влажных пальцах, и сумка шмякнулась на пол. К счастью, сегодня замок сработал, и леденцы от укачивания не разлетелись по всему кабинету.
– Извините, – пробормотала она, пытаясь сообразить, лучше пожать руку сразу или сначала поднять сумочку. И если пожать, то как перед этим незаметно вытереть ладонь, чтобы он не понял, как она взмокла.