Истребление кумиров. Князья и воины - стр. 52
А потом он вел себя тихо, не высовывался сильно. Вдруг они забудут, не заметят того, что творится. Но стоящие впереди расступились. Как только почуяли, что князь ищет его.
Князь настроен был на веселый лад. Усмешка застыла в уголках губ, но взгляд казался каменно-зловещим. Худой, высокий, прямой. В глазах отражалось адское пламя. Смешно было бы молить его о пощаде. Он сцепил руки перед собой. Тонкие пальцы слегка шевелились. Никто бы не смог угадать его помыслов и настроения.
Князь заговорил.
В полутемном зале воцарилась гробовая тишина. Но пока он говорил о других и к другим обращался, Мефи мог передохнуть за чужими спинами.
Но бес стал каким-то излишне впечатлительным. А ведь наверняка паникует напрасно, никакой скверной работенки и не будет.
Князь изучал его молча.
К концу аудиенции он готов был облегченно вздохнуть, и торжествовать глядя на своих товарищей. Свое имя он услышал не сразу. Но это его просили задержаться.
Теперь он обреченно наблюдал за тем, как уходили остальные, и сгорбленный Иуда, сидя около трона властелина, раздавал деньги для подкупа на день грядущий. На их языке это называлось проказами. Что-то нынче и Иуда был мрачен, как никогда. Может, ему просто надоела однообразная и унылая работа и постоянная близость к Князю, к тому, что все называют адом. Ведь такая жизнь точно не сахар.
Но вот уже исчез, позвякивая монетами, последний бес. Можно было и передохнуть от трудов тяжких.
Мефи понимал, что пора приблизиться к трону, хотя и старался держаться подальше, в случае вспышки гнева, Мессир никого и никогда не пощадит.
– Ну что, гений, девятого круга, хватит прохлаждаться, пора за дело приниматься.
– Интересно, а что я каждый день делаю? – поинтересовался он, хотя чувствовал, чем завершится такое любопытство.
Хозяин взглянул на него насмешливо, ссориться он не собирался.
– Я о настоящем деле говорю. А не о мелких пакостях, – отрезал он, – мне нужна душа некрещенного ребенка, и ты должен ее добыть. Смотри, чтобы его не успели окрестить и забери. Но это только полдела, тебе надо будет следить за тем, чтобы ее нам назад вернуть не пришлось, это если глупая баба задумает ее отмолить. Если прохлопаешь, допустишь это, смотри у меня.
Последнего он мог и не говорить, бес в том не сомневался, что получит по полной, если прохлопает.
Мефи потупил взор в камни, он упорно молчал. Больше ничего не говорил и Мессир. Он не хотел уходить, и оставаться не хотела, такая вот странная дилемма получилась.
Нет, и без всяких указаний он мог все сделать, но теперь, когда от него этого требовалось, ему ничего делать из вредности не хотелось. Да и представить только, как это трудно раздобыть душу некрещенного младенца. Сколько неожиданностей и неприятностей его там будет подстерегать. Но делать все равно нечего. Отговорки ничего не меняли.