Истребление кумиров. Князья и воины - стр. 16

– Ты убьешь ее, как убил ее отца и братьев, и на этот раз рука не дрогнет, – зазвучал совсем близко противный голос.

– У меня нет другого выхода, – спокойно говорил князь.

Он не повернулся и не посмотрел на того, кто все это говорил. И Домовой понял, что в доме, где он так привык к миру и спокойствию и столько времени наводил свои порядки, сейчас разыграется настоящая драма, и сам он не сможет спасти свою княгиню. Потому он пробрался в комнату ребенка, и разбудил мальчика, и подтолкнул его к матери. Мальчик оказался там немного раньше князя, удивленно смотрел на мать в белом наряде, и по виду ее почувствовал, что совершается что-то дикое и страшное. А когда он увидел князя с кинжалом в руках, то даже не думая о том, бросился прямо к нему. Пронзительный крик раздался за его спиной, она просила его уйти, спрятаться.

– Уходи, что ты хочешь сделать, – спрашивал он, – ты не тронешь ее, злодей, иначе тебе не поздоровится.

И он расставил шире ноги, стоя на пути князя.

Такого поворота событий князь не ожидал. Он вовсе не хотел, чтобы ребенок, который может стать его наследником, видел то, что тут будет происходить и запомнил это навсегда, ему не нужно было умножать свою дурную славу, и без того слухов скверных о нем было больше, чем обо всех его предшественниках, вместе взятых.

– Ты ошибся, это она хотела убить меня вот этим кинжалом.

Он отбросил оружие в сторону и пошел прочь. Он понимал, что удача, а может, и боги были на ее стороне, они и не позволили совершиться задуманному. А ведь миг назад он думал, что нет силы, которая способна остановить его.

№№№№№№

Когда Владимир покинул проклятый дом, на улице было светло, пронзительно кричал петух. Ночь, наполненная самыми дикими страстями, неожиданно завершилась. Он знал, что никогда больше не переступит порог этого дома. Парень обещал убить его, он будет жить с местью в сердце, зло всегда возвращается, на что еще он мог рассчитывать в своем скверном мире, где все, даже любимая женщина, брат и сын хотят только одного – его смерти.

Но разве кто-то может понять главное – он защищает то, что ему должно было принадлежать, и только волею каких-то странных обстоятельств всегда доставалось другим.

Он не совершил возмездия, и это и угнетало, и радовало его, кто может знать, что и как отзовется в дальнейшем, но ни на что доброе и хорошее надежды у него все равно не было.

– Он не придет больше, – говорила Рогнеда, когда гладила голову своего сына.

Хотя она никак не могла понять, почему это ее так огорчает, а ведь должно было обрадовать, но нет, этого не получается.