Истребители - стр. 24
– «Пропеллер, громче песню пой, неся распластанные крылья», ага.
– Я подумал тогда: еще до войны курсантами строем ходили, пели браво эту песню, и никто не думал, что через пять лет в Берлине все это закончится. Ну, конечно, «пешки» как долбанули по западной окраине города, песочная и кирпичная пыль покрыла все пространство. Вышли на юг. Потом второй боевой вылет…
– Много вылетов на Берлин было?
– Нет, не много. Через несколько дней наши войска вышли на окраины города, и бомбардировщиков вообще перестали пускать туда. Штурмовики, по ходатайству наземного командования, действовали без оружия, просто летали над городом. Как только образовывался какой-то очаг сопротивления, они туда пикировали, немцы прекращали вести огонь и прятались, чем наши бойцы и пользовались.
Запомнилось, как в День Победы, 9 мая, Василий Сталин поздравил нас и приказал ехать в Берлин, к Рейхстагу. Мы стояли на аэродроме Фюрстенвальде, это 30 километров восточнее Берлина. Сели мы на грузовики, летный состав, и поехали. Приехали в город – развалины сплошные. Регулировщицы были такие лихие девчата, флажками показывали дорогу – кое-как добрались до Рейхстага. У Бранденбургских ворот наши ребята гуляют – все виды вооруженных сил: пехота, авиация, танкисты. Небо чистое, день такой погожий, гармонь играет, все поют, обнимаются, и над куполом Рейхстага – Красное знамя. Решили мы пройти вовнутрь, но не получилось: у входа везде стояла комендатура, охрана. Оттуда еще дым шел, внутри что-то горело. Говорят, там еще небезопасно. Ну, я, как и остальные все, на стене нацарапал свой автограф. Вернулись на свой аэродром, написал домой письмо: «Не волнуйтесь, я жив и здоров».
– Вопрос такой. Василий Сталин – личность оченьпротиворечивая, с одной стороны, говорят, был самодур, от него можно было чего угодно ожидать. Другие говорят – очень заботился о летчиках. Вы что-то о нем можете рассказать, какое ваше мнение?
– Я могу сказать следующее. Он у меня проверял технику пилотирования на спарке УЛа-5. Я неплохо летал, и он поставил отличные оценки. Это мне очень понравилось, конечно. Это свидетельствует о том, что он знал летное дело, сам летал и знал, кто как летает. Второе, что я о нем могу сказать: вы правильно заметили, он проявлял заботу о летчиках. Когда планировалась война с Японией, командир соседней эскадрильи Отлесный заболел, уехал в госпиталь, и мне приказали принять его эскадрилью и ехать на Забайкальский фронт. Пока штабники возились с оформлением, время было упущено, и эшелон, который мы должны были занять, ушел. Мне приказали с эскадрильей ехать самостоятельно. А после войны такая на дорогах творилась кутерьма! Сталин мне выдал документ: «Комендантам железнодорожных станций. По маршруту Берлин – Чита обеспечить незамедлительный проезд команды капитана Гордеева. Василий Сталин». Подпись, печать. Мы до Варшавы доехали на попутном эшелоне, высадились на перроне, смотрим – стоит экспресс «Варшава – Москва», вагончики блестят. Картинка! Ребята говорят: вот бы на таком прокатиться до Москвы! Я и подумал: давай, попробую?! Пошел к коменданту станции с этой бумагой, а там группа старших офицеров толпится – никто не может попасть к нему. А я капитан! Ну, кое-как пролез, удалось войти в кабинет, а там пять полковников стоят.