История Византийской империи. Становление - стр. 70
Открыто приверженцем старой языческой религии Юлиан выступает после провозглашения его императором. Находясь на пути к Константинополю летом 361 г., он писал, между прочим, своему другу философу Максиму: «Мы служим богам открыто, сопутствующее мне войско предано их культу [14]. Мы публично приносим в жертву быков и многими гекатомбами воздаем богам благодарность». Любопытно небольшое замечание в конце того же письма к характеристике Юлиана: «Боги повелевают мне во всем наблюдать по возможности святость, и я охотно повинуюсь им». Личная чистота и до аскетизма доходящая воздержанность и нравственная дисциплина – это было всегдашним правилом Юлиана, от которого он не отступал. Он не только титуловался pontifex maximus, но и старался на самом деле стать во главе культа. Ежедневно утром и вечером он совершал жертвы солнцу и, чтобы никогда не лишать себя этого, приказал устроить жертвенник в самом дворце. Где бы он ни находился, прежде всего наблюдал праздничные дни языческого календаря и был крайне недоволен, если при храмах не находил торжественной службы и богатых жертвоприношений. Любил сам носить дрова к жертвеннику, подводить жертвенное животное к алтарю, изучать внутренности и по ним узнавать волю богов. И все это не было формой, а глубоким убеждением, которое, впрочем, находили слишком неуместным даже близкие к нему люди [15].
По мысли Юлиана, империя должна была быть разделена в церковном отношении на более или менее обширные области, подчиненные верховным жрецам или архиереям. Сохранилось несколько законоположений этого рода и писем императора, которые характеризуют его церковную политику.
Входя во все подробности культа, как подлинный pontifex maximus, Юлиан так рисует идеального жреца: он должен беречься не только постыдных дел, но и остерегаться непристойных слов. Жрецу Юлиан запрещает читать Архилоха, Иппократа и избегать древних комиков. Вместо того ему следует изучать гимны богов, заниматься благотворительными делами, чем так искусно пользуются нечестивые галилеи, агапами привлекая в свою секту неопытных. В особенности широко нарисована его религиозная политика в письме к верховному жрецу Галатии по имени Арсакий, составленном в 362/63 г. [16]
«Эллинизм еще не делает тех успехов, каких мы желали, из-за небрежности нашей. Боги посылают нам прекрасные блага выше наших желаний и надежд. Ибо кто прежде мог мечтать о такой громадной перемене? Зачем же мы остановились на мысли, что этого достаточно, и не подумаем о том, какие средства способствовали успеху нечестивой веры (την αθεότητα): благотворительность к чужестранцам, попечение о гробах мертвецов и притворная чистота жизни. Каждую из этих добродетелей нам следует осуществлять с особым вниманием; и не тебе только одному следует быть таковым, но и всем жрецам Галатии. Стыдом или убеждением побуждай их к добродетели, иначе лишай их священных должностей, если они с женами и детьми и служителями не служат примером богопочтения и если не удерживают своих служителей, детей и жен от нечестия по отношению к богам и предпочтения галилейской веры эллинству. Наблюдай, чтобы жрецы не посещали театра, не ходили в питейные дома и не участвовали в каком предприятии или занятии низком и постыдном. Кто будет исполнять требования, поощряй; ослушников же гони с мест.