История Украины - стр. 58
Тем самым, по мысли Д. С. Лихачева, Владимир Всеволодович зак репил в государственной и идеологической деятельности неустойчи вое «балансирование» между обоими принципами – центробежным и центростремительным. Это стало доминантой «во всей идеологической жизни Руси в последующее время». Следовательно, «экономический распад Руси» якобы компенсировался новой «идеологической» установкой: «имемься во едино сердце». Идея единства Руси противопоставляется Д. С. Лихачевым (как, впрочем, и большинством других исследовате лей) «дроблению» Киевской Руси на княжества и земли.
Обращение к текстам, которые, видимо, легли в основу описания Любечского съезда (во всяком случае, учитывались автором летопис ной статьи), позволяет несколько сместить акценты, а вместе с ними – и общее понимание летописного текста. Во-первых, оборот «единое сердце» не выдуман летописцем, а заимствован им из Библии. «Еди ное сердце» – Божий дар народам Иудеи, которым отдана земля Изр аилева. Этот дар сделан им, «чтоб исполнить повеление царя и князей, по слову Господню», «чтобы они ходили по заповедям Моим, и соблюдали уставы Мои, и выполняли их; и будут Моим народом, а Я буду их Богом».
Последняя цитата возвращает нас к косвенной характеристике «Русьской земли» как земли богоспасаемой в уже упоминавшихся сло вах Олега и Святослава и к отождествлению Киева с Новым Иеруса лимом.
При таком понимании смысла выражений, в которых зафиксированы результаты княжеских переговоров, яснее становятся результа ты Любечского «снема» 1097 г. Залогом мирного «устроенья» стало «держание» (правление, соблюдение) каждым князем своей «отчины» (территории, принадлежащей ему по наследству). При этом видимо, подразумевалось, что каждый из них будет «ходить по заповедям» Гос подним и соблюдать Его «уставы», не нарушая «межи ближнего свое го». Такой порядок держания земель (наследственная собственность, закрепляемая за прямыми потомками князя) призван был уберечь «Русьскую землю» от гибели. В свою очередь, сам христианский мир выступал высшим, сакральным гарантом со хранения этого порядка (наряду с «хрестом честным»). Реально же соблюдение условий мира обязаны были контролировать все князья, принесшие крестоцеловальную клятву в Любече. Другими словами, речь здесь шла не о «естественном и характер ном для этого времени неустойчивом положении „балансирования“» между действовавшими одновременно «противоположными силами» (центро бежными и центростремительными, экономическими и идеологичес кими), а о своеобразном юридическом оформлении, легитимации нового порядка вступления князей на престолы, который окончательно разрушал прошлое эфемерное «политическое» единство Древнерусского государства (его ос нову составляли считавшаяся обязательной уплата дани в Киев и рав ные – разумеется, при соблюдении установленных порядков – права князей на занятие любого русского престола). В то же время сохраня лась базовая «государственная» идея, оформившаяся в виде хотя бы общего представления не позднее 30-х годов XI в.: Киев – Новый Иерусалим, а окружающие христианские земли – богоизбранные.