История Украины - стр. 25

Таким образом, есть основания предполагать уже в 30-х годах XI в. начало формирования на Руси представления о Киеве как Новом Иерусалиме – центре спасения православного человечества. Мысль о «византийском наследстве» – пусть еще в неразвитом виде – вполне могла возникнуть задолго до падения Константинополя под ударами турок в 1453 г.

Завершает летописный рассказ об Олеге легенда о его смерти. Пересказывать ее вряд ли имеет смысл: с ней знакомы все, кто читал хотя бы пушкинскую «Песнь о Вещем Олеге». Сто́ит только добавить, что в основе ее лежит скандинавская сага об Орваре-Одде (Одде-Стреловержце): ««Вещунья предсказала норвежскому герою Орвару-Одду, что ему назначено роком 300 лет счастливой жизни, в продолжение которых он наполнит своею славою отдаленнейшие страны; но по истечении этого срока погибнет от своего коня, цветом пепельного и называющегося, от повислой гривы, Факсом. Орвар-Одд умертвил Факса и свергнул его в глубокий ров, зарыл его и сделал над ним большую насыпь из камней и дерна. Спокойный за свою будущность, Орвар-Одд отправился в далекие путешествия. Ровно через 300 лет воротился он в отечество. Многие места, покрытые прежде зеленью, поблекли и высохли; высохло и болото, в которое брошен был Факс, и не осталось никакого следа от могильной насыпи: лежала только голая и гнилая голова коня. «И это голова Факса!» – сказал Орвар-Одд, ворочая ее копьем. Между тем ящерица выползла из конской головы и уязвила Орвара-Одда в пяту, откуда смертельный яд разлился по всему телу».

Помимо всего прочего, рассказ о смерти Олеге должен был напомнить читателю признак, отличающий истинных пророков от самозванцев: «Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его» (Втор 18 20–22). Олег не понял загадку, загаданную ему волхвом, посчитав пророчество того несбывшимся, – и поплатился за свою дерзость. При этом сам Олег, несмотря на свое прозвище, не смог предсказать собственное будущее. Это еще раз подтверждало, что Вещим его назвали «люди погани и невеигласи».

Сообщение о смерти Вещего Олега под 6420 (912) годом сопровождает упоминание: «И плакашася люде вси плачем великим, и несоша, и погребоша [его] на горе, еже глаголеться Щековица. Есть же могила его и до сего дни». Впрочем, другие летописцы называют местом погребения Олега Ладогу, третьи утверждают, что он скончался где-то «за морем». Уточнение о том, что его могила «есть и до сего дне» сопровождает сообщения о кончине князей Игоря (под 6453 годом), Олега Святославича (под 6485 годом) и Святополка Окаянного (под 6527 годом).