История «Солнечного Ветра» - стр. 49

Кстати, мои спецподразделения, закончив с лагерями военнопленных, переключились на умыкание полевых госпиталей. Я-то с ранеными не воюю ни на одной войне, а вот ауксиларии товарища Сталина могут не пощадить ни их, ни медперсонал – настолько они нам все злые на кровожадную американскую демократию. Раненым предстоит долечивание, а потом перед ними встанет простейшая дилемма: или возвращение в родной мир через советский плен, или поселение в бывшем Царстве Света в ранге квалифицированного пеона, имеющего возможность выслужить себе гражданство. С медперсоналом примерно так же. Или эти врачи и медсестры работают по специальности в моих новых владениях, обеспечивая медицинской помощью людей, не чужих им по крови, или толпой идут на…, то есть в советский плен. И опять же за их судьбу в подобном случае я не отвечаю – если что, рвать на себе волосы и проситься обратно будет уже поздно.

И вот теперь то же самое опускание янки в позу на четыре кости предстоит проделать на европейском театре военных действий, только масштаб и брутальность событий будут в несколько раз превосходить корейский вариант. Именно поэтому требуется предварительно согласовать свои действия с будущими командующими фронтов и направлений, внушив им, что если они хорошо будут делать свое дело, то победа будет неизбежна, а все остальное – это моя сфера ответственности.

А вот и хозяева сего места показались из двери здания штаба: заинструктированный Сталиным командующий западным направлением маршал Жуков, вполне узнаваемый в своей исторической монументальности, и герой Сталинградской битвы, командующий ГСОВГ генерал армии Чуйков. «Стилеты» неподвижно зависают в воздухе на высоте примерно двадцати метров (еще один шок для местных обитателей), а «Святогор» мягко опускается на плиты плаца. Приехали.