Размер шрифта
-
+

История Смутного времени в России в начале XVII века - стр. 71

. Но польский король уклонился от участия в сем предприятии под предлогом, что по врожденному отвращению нелегко полякам дружиться с немцами и что невероятно, чтобы все имперские чины согласились принять обязательство не только совокупными силами поддерживать императора, но даже ни в каком случае отдельно от Польши не мириться с Портой, без какового заверения Польша подверглась бы опасности быть оставленной на жертву туркам. Папский нунций Рангони, извещая самозванца о сем Сигизмундовом отзыве, писал к нему, что в сих обстоятельствах папа находит полезным ограничиться обращением русских и польских сил на истребление крымских татар, чем, так сказать, обрежутся крылья у Порты и, следственно, нанесется ей сильный удар, с соблюдением прямых выгод обеих участвующих в сем подвиге государств, которым не представлялось другого средства для обезопасения навсегда пределов своих от беспрестанных хищнических нападений гнусно беспокойных соседей сих. В сем же смысле Рангони объяснялся и с поляками на собранном в Кракове сейме. Должно признаться, что папское предложение было основано на благоразумных и дальновидных соображениях, но оно, кажется, не понравилось расстриге, который в затеваемом им предприятии искал не настоящих выгод России, но выказывания на обширном поприще своих ратных качеств.

Намерение его было начать поход взятием Азова. Дабы ознакомить главных русских военачальников с осадным искусством, он приказал обвести ледяной крепостью Вязюмский монастырь, лежащий в тридцати семи верстах от Москвы, и прибыл туда с немецкими телохранителями, двумя отрядами польской конницы и всеми боярами и знатными чиновниками русскими>227. Самозванец сам повел немцев на приступ. С обеих сторон снежные комья должны были заменить оружие; но немцы, избалованные всегда оказываемой им Лжедимитрием потачкой, превратили потеху в кровавую драку. Они вместе со снегом стали бросать в русских каменьями и переранили многих бояр. При столь неравном бое нетрудно было одолеть защитников крепости. Расстрига первый ворвался в оную и воскликнул: «Дай Бог взять со временем таким же образом и Азов!» Подали всем пива, меду и вина, а между тем самозванец велел готовиться к продолжению ратной потехи, но ему донесли, что русские, ожесточенные вероломством немцем, запасаются для отмщения длинными ножами. Устрашенный царь приказал прекратить опасную игру и возвратиться в Москву.

Пренебрегая очевидными признаками народного к себе охлаждения, Лжедимитрий как будто умышленно изыскивал новые средства к возбуждению против себя всех сословий. Самое много в России тогда уважаемое духовенство не избегло его притеснений, сопряженных с явным и оскорбительным нарушением прав собственности. Арбатские и Чертольские священники были выгнаны из своих домов для помещения в оных немецких телохранителей, которых самозванец хотел иметь даже и вне службы поблизости Кремля. Но сим частным угнетением духовных лиц не ограничился Лжедимитрий. На приготовления к замышленному им походу требовались издержки, для коих уже недоставало беспутно истощенной им царской казны. Для пополнения оной сперва он занимал безвозвратно деньги в богатых монастырях и наконец решился захватить монастырские имения

Страница 71